52 
Он сразу понял, что под платьем ничего уже не было, наклонился и снова стал целовать ее. Его властный жест был настойчив. Он уловил под пальцами едва заметную дрожь. Поцелуй становился все более страстным.
Ее глаза были закрыты. Пес зарычал. Освободившись от поцелуя, она сказала:
– Цыц, Конфуций!
Мягко выражаясь, она не была еще на седьмом небе. Его рука скользнула по упругим бедрам и остановилась на лодыжке. Она не сопротивлялась. Язык ее вяло отвечал на поцелуй. Но когда его рука стала подниматься вверх, увлекая за собой ткань платья, она чуть заметно передвинула ноги. Он коснулся внутренней стороны бедер в том месте, где кожа была самой нежной. Сердце его колотилось как у школьника.
Он еле сдерживался, чтобы не закричать от радости – наконец-то он овладевал неприступной Синтией...
Теперь он уже не церемонился. Длинное платье поднялось выше бедер. Синтия закрыла глаза. Она больше не отвечала на поцелуй. Губы ее приоткрылись. Это были танталовы муки – как только он прижимался к ней, гамак начинал опасно раскачиваться.
Ему не терпелось вытащить Синтию из гамака и овладеть ею по-настоящему. Она уже не противилась его ласкам. Ничего другого, казалось, ей не было нужно. Он полностью забыл о ЦРУ и о той опасности, которой только что избежал.
Через какое-то время, показавшееся ему вечностью, она вдруг расслабилась всем телом и застонала. При этом бешено раскачивающийся гамак чуть не оторвался.
Как сквозь сон Малко снова услышал рычание Конфуция. Можно было подумать, что тот ревновал. Но Синтия, безусловно, была достаточно утонченной женщиной, чтобы прибегать к ласкам собаки. К тому же весь Вьентьян был у ее ног. Малко желал ее до безумия. Забыв про всякую галантность, он легко потянул ее за запястье, стараясь вытащить из гамака. Она открыла глаза.
Светлый, прозрачный взгляд счастливой девочки, но подозрительно тяжелый для женщины, только что испытавшей полное удовлетворение. Ее голубые глаза отражались в золотистых глазах Малко. Высокие скулы, сбритые брови, казалось, роднили се с потомками Чингисхана.
– Спасибо, – произнесла она.
Малко чуть не задохнулся. Бывают моменты, когда вежливость граничит с цинизмом...
– Пойдемте! – сказал он.
– Куда?
– Подальше от этого гамака! Вы же не хотите, чтобы я его отцепил!?
Синтия не изменила ни выражения лица, ни позы.
– У меня уже нет желания заниматься любовью. Мне и так хорошо, – спокойно промолвила она.
Увидев выражение лица Малко, она рассмеялась.
– Все вы одинаковы! Вы думаете, что женщине просто необходимо чувствовать себя растерзанной и опустошенной... Все вы чванливы. Я познакомилась недавно с одним американцем. Он пришел сюда как-то вечером и разделся. Он обладал такими достоинствами, каких я не видела никогда в жизни. Это было предметом его безумной гордости. Потом я узнала, что он поспорил на сто долларов, что я первая наброшусь на него. А я выгнала его плетью. Надеюсь, с вами мы не дойдем до этого...
Она с насмешкой разглядывала его, довольная собой и агрессивная. Малко удалось немного обуздать свой примитивный инстинкт.
– Если я и отказался пойти с вами в прошлый раз, то у меня были на то серьезные причины.
– Это ваше право, – холодно ответила Синтия. – Но я себя дважды не предлагаю.
Полулежа, опираясь на локти, она была великолепна – глаза ее блестели, платье скомкано на животе.
– Вы доставили мне большое удовольствие, – проговорила она.
Это было уже слишком! Конфуций вдруг зарычал громче и прижался мордой к полу.
– Что такое? – спросил Малко.
– Крысы, наверное.
Резким движением Малко вырвал се из гамака. Она упала на колени и тут же вскочила. Глаза ее недобро заблестели.
– Негодяй!
Но вмести того, чтобы убежать, она набросилась на него. Они упали на циновку. Когда ногти Синтии чуть было не вонзились в его глаза, раздались оглушительные взрывы. Конфуций застонал в агонии. Пол затрясся так, что казалось, кто-то исполнял на нем пляску Святого Витта.
Новая серия выстрелов – и на этот раз от старых тиковых половиц полетели щепки. Синтия вскрикнула и откатилась в сторону.
Малко выхватил свой суперплоский пистолет, прицелился в щель между половицами и три раза выстрелил. Преследователи выследили его и проникли под дом.
Он встретился глазами с Синтией. Ее взгляд неожиданно смягчился. Затаив дыхание, они лежали друг против друга на полу, в том месте, где доски были потолще. Губы их были рядом, и молодая женщина прошептала:
52 
