24 
Элеонора Рикор курила сигарету, сидя поодаль от остальных гостей. Шейх дремал между двух египтянок, оркестр продолжал тихонько вести восточную мелодию. Амина тут же направилась к музыкантам, Малко – к Элеоноре, которая улыбалась холодной надменной улыбкой.
– Подобная экзотика как раз в вашем вкусе! В Гарлеме вы бы наверняка принялись волочиться за пятнадцатилетними негритяночками. Поразительно!
Малко захотелось ударить ее. Он закусил губу.
– Уверяю вас, что происшедшее не доставило мне никакого удовольствия! Я приехал в Кувейт вовсе не для того, чтобы заниматься любовью с местными танцовщицами.
Элеонора расхохоталась:
– Тогда что же это – социологический эксперимент?
– Нет, моя работа! – задрожав от ярости, прошипел Малко и, коротко рассказав, как обстояло дело, закончил. – Я не хотел, чтобы шейх ее мучил.
Но вот стало тихо. Оркестр перестал играть, и музыканты укладывали свои инструменты. Подчиняясь какому-то порыву, Малко подошел к шейху:
– Простите, но мне бы очень хотелось узнать адрес Амины.
Тот понимающе улыбнулся:
– Ну как? Хороша штучка?
– Да.
Чаржах оторвался от египтянок и побрел к музыкантам. Несколько минут слышны были препирательства на арабском языке, потом старший музыкант с явным выражением неудовольствия на длинном смуглом лице протянул шейху клочок бумаги с арабскими каракулями. Чаржах переписал адрес по-английски и вручил князю.
– Это в Сюлимийе, на Багдад-стрит. Девушка будет счастлива с вами увидеться.
Шейх вновь улегся на подушках, а Малко вернулся к Элеоноре.
– Вы мне нужны...
Та немедленно выпустила коготки:
– Ах, арабок вам недостаточно! Хотите позабавиться с негритянкой...
– Вы мне нужны... чтобы найти человека, который бы умел объясняться с глухонемыми.
* * *
Шофер «шевроле» тщетно пытался прочесть полустершийся номер на старом, с обвалившейся штукатуркой здании. Сюлимийя населена эмигрантами, которым недоступны роскошные кварталы Кувейта.
– Это здесь, – наконец произнес он.
Багдад-стрит представляла из себя заурядную улицу трущоб, грязную и унылую. Из окон свешивалось застиранное белье, возле помойки играли сопливые ребятишки. Но буквально в тридцати метрах отсюда лавки на Салем аль-Мубарак-стрит ломились от разнообразных товаров, которые можно было купить за треть цены.
– Пошли, – сказал князь.
Динах, молодая иорданка, преподавательница языка глухонемых в Кувейтском университете, с несколько испуганной улыбкой вылезла из автомобиля. Ее нашел любовник Элеоноры Махмуд. Уговоры были нелегкими, но настойчивость молодого архитектора, а также обещанные Малко сто долларов сделали свое дело. Обстоятельства упрощались тем, что Динах знала английский, к тому же Амина была ее ученицей.
По узкой, вонючей лестнице они поднялись на третий этаж. Маленькая девочка с длинными черными косичками указала им дверь, которую они искали. Динах робко постучала. В полуоткрытую дверь высунулась женская голова, закутанная ветхим грязным покрывалом. Динах голосом мягким и спокойным принялась в чем-то убеждать старую женщину. В речи промелькнули слова «шейх», «Амина». Вконец перепуганная арабка уступила уговорам и провела их в маленькую, кое-как меблированную комнатку. Когда она вышла, Динах объявила:
– Амины пока нет, но она сейчас придет.
Танцовщица и впрямь очень скоро явилась. В шароварах и стареньком свитере она выглядела пятнадцатилетней девочкой. Заметив Малко, она застыла, в черных больших глазах мелькнуло плохо скрытое отвращение. Динах тут же начала на пальцах свой разговор с глухонемой. Мало-помалу выражение лица Амины смягчилось, и она с помощью пальцев начала что-то отвечать.
Малко попросил, чтобы переводчица объяснила девушке, что накануне у него не было никакого желания ее использовать и что он удручен случившимся. Шейх переусердствовал, конечно, однако, как бы возмещая нанесенный ущерб, Малко приглашает ее к «Азизу», в самый модный магазин на Фахд аль-Салем-стрит, чтобы она купила себе любое платье, какое только пожелает.
Совершенно естественно, что чем дальше двигался разговор, тем сильнее менялось настроение Амины. Наконец она рассмеялась. Лед был сломан. В конце концов Динах повернулась к Малко:
– Она вас прощает и просит пойти с ней к «Азизу».
– Пошли, – просто сказал Малко.
Амина тут же скрылась и вернулась закутанная в черное покрывало. Они спустились, князь приказал шоферу ехать в магазин и, сидя между двух арабок, повел дальше свой разговор. Его интересовало, как может Амина танцевать, не слыша музыки.
24 
