35 
Весть о загадочной смерти священника всколыхнула всю деревню. И уже ночью из города N. понаехали полицейские во главе с инспектором Исокавои.
Скажу о нем несколько слов. Инспектор Исокава, умудренный опытом профессионал высочайшего класса, в прокуратуре префектуры получил прозвище «старый лис». В связи с тем, что обстоятельства смерти брата вызвали подозрения у полиции, он начал расследование и каждый день приезжал в деревню из города N, в котором временно поселился. Так что сейчас его появление было вполне закономерным. Интересно другое: среди сыщиков оказался уже знакомый мне Коскэ Киндаити. Я не без удивления отметил, что у коллег он явно пользуется огромным авторитетом. Далее сам инспектор Исокава был с ним подчеркнуто любезен. Вот что этим людям удалось выяснить.
Яд, которым был отравлен Кодзэн, скорее всего, оказался в уксусе, использовавшемся для заправки некоторых блюд. Относительно того, когда ядовитое вещество добавили в уксус, можно сделать следующие предположения.
Пока в гостиной читали сутры, два столика с угощениями и около двадцати подносов находились на кухне, готовые для подачи гостям, оставалось только бульон разлить. В основном в кухне хлопотали женщины, но и мужчины нередко заглядывали сюда – кто воды попить, кто взять стакан.
Следовательно, возможность подложить яд в еду на столике Кодзэна существовала. Оставался вопрос: как мог преступник знать, что перед Кодзэном поставят именно этот столик? То, что столики предназначались для священников, было понятно, и тут преступник мог быть спокоен: если даже произойдет какая-то путаница, еда с ядом не окажется перед ним. Однако достанется яд Кодзэну или Эйсэну, сам Шакья-Муни не мог знать.
То, что в гостиную столик с отравленной едой внес я, а второй, нетронутый, Харуё, было абсолютной случайностью. Так же как совершенно случайно я встал справа от сестры; в таком порядке мы понесли столики, и отравленную еду я опять-таки случайно поставил перед Кодзэном. Все эти действия совершались автоматически, помимо нашего сознания или воли. Встань я слева от Харуё, умереть мог Эйсэн.
Правомерно ли из этого делать вывод, что преступнику было безразлично, кто умрет – Кодзэн или Эйсэн? Пожалуй, нет. Это было бы уж слишком бессмысленно.
Хотя вообще-то во всей этой истории бессмыслицы хватало. Тем не менее, очевидно было, что преступник отнюдь не кретин. На самом деле случившееся кажется нам бессмысленным просто потому, что мы не имеем ни малейшего представления о планах преступника. Пока мы следуем начертанной им схеме, и если не создадим свою собственную схему действий, никогда не узнаем об истинной цели двух прежних и последнего отравлений.
Очевидцам трагедии предложено было принять участие в эксперименте на месте происшествия. Инициатором эксперимента, похоже, был Коскэ Киндаити. Он попросил меня и Харуё повторить наш путь со столиками из кухни в гостиную. К счастью, благодаря предусмотрительности доктора Араи, к «преступному» столику никто не прикасался, из гостиной только труп вынесли для вскрытия, а все остальное оставалось в неприкосновенности, как в момент преступления.
Всех попросили занять свои прежние места.
– Удостоверьтесь, пожалуйста, что перед вами те самые подносы, с которых вы брали еду в момент трагедии.
Мы внимательно осмотрели подносы и их содержимое, особое внимание обращая на уже початые блюда. Сам Коскэ Киндаити внимательно осматривал каждую склянку с уксусом и что-то записывал в блокнот. Что, интересно? А, понял! Он отмечал, кто пользовался уксусом, а кто нет.
Риск прийти к неверным выводам оставался все равно. Ведь если с самими подносами все было понятно, склянки с уксусом, равно как и тарелочки с едой, случайно могли оказаться на соседнем подносе. Кроме того, несложно было палочками вместе с уксусом перенести яд в любую тарелку с едой.
Позднее Коскэ Киндаити огласил свое заключение: из всех присутствовавших на поминках только один человек совершенно не прикасался к уксусу. Этим человеком был я, Тацуя Тадзими!
Я всегда терпеть не мог уксус!
Путешествие Эйсэна
Я чувствовал себя совершенно обессиленным, и к ощущению крайней физической и моральныой усталости добавилось сознание собственной тупости.
Вскрытие Кодзэна решено было произвести на месте, и труп сразу же перенесли из гостиной в соседнюю комнату. Инспектор Исокава телеграммой вызвал патологоанатома из полицейского управления префектуры
35 
