109 
— Защитников совсем немного, — заметила Тантан как-то поздним вечером, сидя с Элбрайном под звездным небом. — Возможно, сейчас ты вообще единственный, хотя, с другой стороны, мы непременно почувствовали бы, если бы Андаканавар погиб.
В ее тоне даже послышалось благоговение! Это заставило Элбрайна лишний раз почувствовать, какая огромная ответственность лежит на нем. Он — особенный, во многих отношениях превосходящий обычных людей! И все это благодаря эльфам и их редким, драгоценным дарам: способности иначе смотреть на мир, умению великолепно владеть своим телом. Между ним теперешним и тем испуганным, только что осиротевшим пареньком, каким он вышел из Дундалиса, лежала пропасть. В нем течет кровь Мазера, он — Элбрайн-Защитник.
Почему, в таком случае, им то и дело овладевает такой ужас?
В поисках ответа на этот вопрос Элбрайн часто обращался к Оракулу. С каждым разом вызывать дух Мазера удавалось все легче. Хотя тот, как и в первый раз, не произносил ни слова, Элбрайн изливал ему свою душу, и эти монологи помогали ему во многом разобраться, лучше понять самого себя.
Эта зима, нелегкая даже в Облачном Лесу — как и предсказывала Леди Дасслеронд, — оказалась к тому же еще и затяжной. Снег выпал рано, было его много, и он никак не желал таять, даже когда, наконец, повеяло весной.
Для Элбрайна распорядок жизни оставался прежним. Теперь он стал настоящим стрелком из лука, и хотя отчасти все еще уступал в этом искусстве многим эльфам, по человеческим меркам безусловно достиг невероятных высот. Его понимание природы и мира с каждым днем становилось все глубже; предела знаниям, как известно, не существует, и он продолжал впитывать их, как губка.
Все изменилось совершенно неожиданно и весьма драматически, когда однажды томанейской ночью Элбрайна подняли с постели Джуравиль и Тантан. Они с трудом растолкали его; в конце концов он спустился со своего низкого дома на дереве, успев надеть лишь набедренную повязку и плащ, и был препровожден на поляну, где собрались все двести эльфов Кер’алфара.
Джуравиль сдернул с юноши плащ, а Тантан вытолкнула его, дрожащего от холода, на середину поляны.
— Снимай! — приказала она, кивнув на набедренную повязку.
Испытывая неловкость, юноша заколебался, но Тантан была не в настроении вступать с ним в пререкания. Взмахнув кинжалом, она легко разрезала ткань, успела подхватить ее, прежде чем она упала, и отшвырнула в сторону. Смущенный, сбитый с толку юноша остался совершенно обнаженным под устремленными на него взглядами обитателей Облачного Леса.
Взявшись за руки, эльфы образовали вокруг Элбрайна широкое кольцо и начали танцевать, плавно двигаясь по кругу. Время от времени какой-нибудь эльф разрывал кольцо, совершая пируэт или просто отступая на пару шагов, но, в общем, целостность круга сохранялась.
Постепенно пение эльфов настолько захватило юношу, пронизывая своими вибрациями все тело, что он забыл о своем виде, расслабился и даже почувствовал легкое воодушевление. Казалось, вместе с эльфами пело все вокруг — порывистый ветер, ночные птицы, квакающие лягушки.
Вскинув голову, Элбрайн посмотрел на звезды, на быстро бегущие по небу рваные облака. И только тут понял, что, оказывается, и сам поворачивается вместе с кругом эльфов, как будто их движение создавало водоворот, втягивающий его в себя. Все воспринималось расплывчато и как будто в отдалении — точно во сне.
— Что ты слышишь? — прозвучал в ушах вопрос. — Сейчас, в момент своего рождения, что ты видишь?
Голос принадлежал Леди Дасслеронд.
— Я слышу пение птиц, — с отсутствующим видом ответил он. — По-моему, это поют… полуночники.
Мир вокруг него замер, наступила полная тишина. Испытывая головокружение, Элбрайн с трудом остановился, хотя чувство было такое, будто звезды над ним продолжают вращаться.
— Тай’марави! — провозгласила Леди Дасслеронд так громко, что Элбрайн даже подскочил.
Все эльфы вокруг эхом повторили:
— Тай’марави!
Элбрайн знал, что это означает на эльфийском языке: тай — птица, а марави — ночь. Все вместе переводилось как «полуночник» — так называлась одна из ночных певчих птиц.
— Полуночник, — сказала Леди Дасслеронд. — Сегодня, в ночь твоего рождения, ты получаешь имя Полуночник.
Элбрайн сглотнул ком в горле, по-прежнему не понимая, что все это означает. Джуравиль и Тантан ни словом не обмолвились о какой-либо подобной церемонии.
109 
