.
Очередная сказка о Золушке 
26 
— Ты чего ржешь? — спросил один, поджимая под себя длинные, тонкие, как палки, ноги.
— А вспомнил, как вчера зверя травили, а я напугался, — ответил другой, короткий и толстый.
И, не дожидаясь приглашения, стал рассказывать.
— Захожу это я днем в городской сквер — публику поглядеть. Забрался, где потемней, сел на лавочку, да и вздремнул малость.
Просыпаюсь, — что такое делается! Гляжу: цепь; все с винтовками наперевес, идут нога за ногу, а сами всё вверх глядят, по деревам.
Глянул я вверх, — язви тя! — прямо надо мной сидит на суку огромадный серый зверь. Тут я разом смекнул: рысь это, что из клетки вырвалась. Портрет я ейный только перед тем в газетке видал.
«Эге, — думаю, — это тебя, дружище, накрыть хотят!»
Тут как раз один подошел. Спрашивает: «Не видал зверя?»
Я и говорю: «Никак нет, — говорю, — не случилось видеть».
Он и пошел. На дерево, под которым я сидел, даже и не глянул. Я голову поднял: сидит зверь на суку, не шелохнется и глаза потушил.
Подмигнул я ему: ну, говорю, товарищ дорогой, ловко мы с тобой их провели! Счастливо, говорю, оставаться! И айда из сада.
Теперь пишут, расследуют, кто его из клетки выпустил. Дознались, что третьева дня к нему приходил старик один деревенский. Адрес его ищут.
Бродяги замолчали.
Где-то в пустой улице залаяла, залилась собака.
— Ишь, надсаждается! — сказал длинноногий. — Словно бы лису гонит.
Лай продолжался.
Теперь уже ясно слышали бродяги переливчатый, со взвизгом, голос гончей, бегущей по свежему следу.
— А ведь вправду — гонит! — изумленно сказал короткий.
Он обернулся, поглядел на улицу и вдруг схватил товарища за руку.
— Летит — не поймать! Никак рысь!
Оба увидали беззвучно скачущего по темной стороне улицы зверя. Гораздо дальше, в конце длинной улицы, внезапно выскочила из-за угла собака.
Бродяги не успели сообразить, что им делать.
Рысь промчалась в ста шагах от них и шумно кинулась в воду.
— Лодку! — спохватился длинноногий. — Вон у баржи. Поймаем, — награду дадут.
Оба разом бросились к барже.
Собака подбежала к реке и заметалась по берегу.
Через минуту бродяги были в лодке.
— Режь конец! — скомандовал длинноногий, вытаскивая из-под банки весло.
Коротконогий полоснул ножом по веревке, лодка оторвалась и поплыла по течению.
— Грести как же? — растерянно спросил коротконогий. Вместо второго весла в лодке лежал багор.
— Жарь багром! Догоним!
На берегу, потеряв след, досадливо выла собака, мечась по набережной.
Впереди чуть заметно мелькала голова рыси в залитых луной волнах.
Бродяги гребли изо всех сил.
Минут через пять коротконогий обернулся к товарищу.
— Близко! — зачем-то шепотом сказал он.
Рысь громко фыркала перед самым носом лодки.
— Заворачивай нос! — скомандовал длинноногий. — Я ее веслом по кумполу.
Коротконогий не послушал: ему самому хотелось убить зверя. Он ударил багром в ныряющую голову, но промахнулся.
Длинноногий перескочил с кормы на нос, оттолкнул товарища и замахнулся веслом.
Зверь плыл у самой лодки.
Длинноногий со всего маху опустил весло ему на голову.
Зверь увернулся.
Весло плеснуло по воде и выскользнуло у бродяги из рук.
— Багор! — завопил длинноногий. Коротконогий нацелил в шею животного и метнул багор, как копье.
В то же мгновение рысь выскочила из воды всей передней частью тела.
Багор пролетел мимо. Передние лапы зверя коснулись борта.
Скачок — и Мурзук очутился в лодке, готовый к новому прыжку.
— Скакай! — отчаянно закричал длинноногий и махнул за борт. Но коротконогий был уже в воде.
Вода была страшно холодная. Всё же бродяги чувствовали себя в ней лучше, чем в лодке, с глазу на глаз с разъяренным зверем.
К счастью, до берега было недалеко.
Через несколько минут бродяги, отчаянно ругаясь и отплевываясь, вылезли на набережную. Вода ручьями текла с них.
Лодка с Мурзуком плыла далеко по течению.
Глава тринадцатая
КОМПАС И ТЕЛЕГРАФ
Лодка быстро вынесла Мурзука за черту города. Зверю не хотелось снова лезть в холодную воду. Он терпеть не мог воды, как все кошки, и попал в реку не по своей воле.
Светало.
Перед глазами Мурзука проплывали деревни, рощи, поля.
26 
