Лёгкий, ненавязчивый романчик 
163 
КСТАТИ:
«Подумай о том, что ты являешься актером в драме и должен играть роль, предназначенную тебе поэтом, будь она велика или мала. Если ему угодно, чтобы ты играл нищего, постарайся и эту роль сыграть как следует; то же относится и к любой другой роли — калеки, государя или обыкновенного гражданина. Твое дело — хорошо исполнить возложенную на тебя роль; выбор же роли — дело другого».
«Земной человек — слабая душа, обремененная трупом».
Эпиктет
Как жалко выглядят в сравнении с ним императоры!
А такой светоч разума как Плутарх! Его «Сравнительные жизнеописания» — подлинные шедевры искусства мадам Клио, как являются шедеврами мысли всех эпох и культур такие высказывания, как например: «При большой опасности и в трудных обстоятельствах толпа, по обыкновению, ожидает спасения больше от чего-то противоречащего рассудку, чем от согласного с ним». Ведь в этой фразе — ключ к пониманию природы власти, а с нею и большинства нелепостей, которые называются закономерностями исторического процесса.
Еще одна звезда той эпохи — Децим Юний Ювенал (ок. 60 — ок. 127), поэт, признанный классик жанра, называемого «суровой сатирой», неустанный и бесстрашный бичеватель пороков всех слоев общественной пирамид. А что может лучше характеризовать эпоху, чем присущие ей пороки?
ИЛЛЮСТРАЦИЯ:
- Не спит уж любовник.
- И велит она, чтобы шел он, плащом обернувшись,
- Коль его нет, на рабов накинется.
- Если и те оплошают, то пусть приведут водоноса…
- Но кто же сторожем будет стражей самих?
Децим Юний Ювенал. «Сатиры»
А в 140 году произошло нечто, можно сказать, немыслимое, учитывая характерные особенности римского бытия: императором стал знаменитый философ, последователь Эпиктета и Сенеки, Марк Аврелий Антонин (121—180 гг.), автор произведения «Наедине с собой», где есть сентенция, которую можно считать программной:
«Паучок, поймавший муху, уже гордится этим; а иной гордится тем, что словил зайчонка или рыбешку сетью, или кабаненка, или медведей, или сарматов. Разве все они не разбойники, если разобраться в их побуждениях?»
И это не просто слова, не декларация абстрактного гуманизма (чем зачастую баловались его предшественники), а жизненная позиция, от которой император Марк Аврелий не отступил ни на шаг при самых разных перипетиях своего девятнадцатилетнего правления.
Он возглавлял множество военных походов, предпринимая поистине героические попытки вернуть Риму если не былое величие, то хотя бы прежние границы имперского пирога, изрядно понадкушенного варварами. Марк Аврелий восстановил римский протекторат над Арменией и одержал блистательную победу над парфянами. Особое внимание он уделял совершенствованию законодательства и судопроизводства, и это внимание, запечатленное в сборнике его рескриптов, стало классикой юриспруденции.
КСТАТИ:
«Непрестанное течение времени постоянно сообщает юность беспредельной вечности».
Марк Аврелий Антонин
Немного же отыщется на просторах Истории державных мужей, обладающих таким уровнем интеллекта…
В центре современного Рима красуется великолепная конная статуя Марка Аврелия. Скорее всего, она была в свое время установлена на триумфальной арке, возведенной в честь победы над парфянами (164—166 гг.), и чудом уцелела в Средние века, когда инквизиция уничтожала все памятники Античного Рима. Говорят, что какой-то инквизиционный функционер, не отягченный, как все функционеры, ни излишней эрудицией, ни интеллектом, принял скульптурное изображение язычника Марка Аврелия за памятник императору Константину, который возвел христианство в ранг государственной религии. Таким образом невежество инквизитора спасло от неминуемой гибели этот шедевр искусства.
А вот другому памятнику великому императору повезло меньше. Речь идет о триумфальной колонне, возведенной в конце II века в честь победы Марка Аврелия над германцами. Известная под названием колонны Марка Аврелия, она возвышается и по сей день на Пьяцца Колонна, но скульптурный образ философа-императора заменен средневековыми церковниками на статую одиозного апостола Павла. Ну и что? Памятник-то все равно называют колонной Марка Аврелия…
КСТАТИ:
«Можно предвидеть будущее. Ведь оно в том же роде, что и настоящее, и не выйдет из его ритма. Поэтому и безразлично, будешь ли ты наблюдать человеческую жизнь в течение сорока лет или же десяти тысяч лет. Ибо что ты увидишь нового?»
163 
