59 
Джованни Сфорца мечтал остаться в Пезаро: он считал, что Апеннины представляют собою лучшую защиту от французов – вряд ли они стали бы предпринимать такие большие усилия для захвата такого маленького доминиона. К тому же вдали от своего отца Лукреция превратилась в преданную и любящую супругу. Так почему бы им вообще не жить в Пезаро?
Правда, существовало одно препятствие. Он занимал в церкви определенный пост, и деньги ему платил Папа. Он также служил и дому Сфорца, но у его родича Лудовико, понимавшего, что первой жертвой в случае нападения французов станет именно он, не было для Джованни ни времени, ни денег. Джованни давно уже не получал от него никакой помощи, а если он вопреки желаниям Александра задержит здесь женщин, то и Папа перестанет ему платить…
Так что, пока Лукреция и Джулия веселились и поражали провинцию своими нарядами, Джованни терзался сомнениями.
Александр видел своего зятя насквозь. Слабак, трус, думал о нем Александр, презиравший подобных людей. Александр понимал, что Джованни с радостью затаился бы в Пезаро – подальше от опасностей, поближе к Лукреции.
Но Александр понимал, что он не может затребовать дочь к себе, не может приказать мужу отослать жену к ее отцу, и потому придумал хитрый ход: он назначил Джованни Сфорца командующим неаполитанской бригадой и приказал ему срочно приступить к исполнению своих обязанностей.
Получив это распоряжение, Джованни совершенно потерял голову.
Он ворвался в комнаты Лукреции и потребовал, чтобы она вслух прочла депешу из Рима.
– «Выехать немедленно… в Неаполь», – читала она. – Ты, Джованни, отправляешься в Неаполь? Но твоя семья всегда враждовала с неаполитанцами!
– Так оно и есть! Что это задумал твой отец? Он, что, погубить меня хочет?
– Как он может хотеть погубить моего мужа, если его главное желание – радовать меня?
– А может, он полагает, что, избавив тебя от меня, он никоим образом не доставит тебе неудовольствия?
– Джованни! – Лукреция взглядом молила его прекратить такие речи. Она ужасно не любила сцен.
– О да! – Джованни не обращал внимания на ее взгляд. – Он хочет, чтобы ты вернулась к нему, он не может без тебя жить, разве не это он постоянно твердит? Ты думаешь, я дурак и не понимаю, почему он отдал такой приказ?
– Да, мы с отцом любим друг друга, это правда. Джованни злобно захохотал:
– Вы с отцом любите друг друга! Да над вашей любовью вся Италия смеется! Папа – возлюбленный отец мадонны Лукреции, и единственное его желание: держать свою дочь… у себя под рясой!
– Джованни, ты сошел с ума! У тебя истерика!
И это было правдой: Джованни действительно перепугался до истерики. Он понял, что Папа крепко держит его в своей паутине. Миланским родственникам нет до него никакого дела, тесть хочет от него избавиться и отсылает прямо в логово врагов его семейства. Что с ним будет, что будет?
– Я отказываюсь подчиняться приказам Папы, – объявил он. – Неужели он думает, что я не понимаю, ради чего все это?
– О, Джованни, – ответила Лукреция, – я бы не советовала тебе ослушаться отца.
– Ну да, конечно, ты бы посоветовала мне другое: «Поезжай в Неаполь, Джованни, прими это назначение. Ты – Сфорца, кровный враг неаполитанцев, но поезжай, поезжай… Потому что мой отец хочет тебя устранить, чтобы я вернулась к нему… жила подле него, а слухи росли, росли, росли…»
Он снова истерически расхохотался, лицо его исказил страх.
Она попыталась успокоить его, но он только вопил:
– Я не поеду! Слышишь? Не поеду!
Плохие вести, как известно, в одиночку не ходят. Из Каподимонте, родного города Джулии, пришло сообщение, что ее брат Анджело тяжело болен и семья уже не надеется на его выздоровление.
Джулия очень любила свою семью, в особенности братьев Анджело и Алессандро.
Она сразу же отправилась к Лукреции. Та была поражена: никогда еще за время их знакомства она не видела на лице подруги такого отчаяния.
Джулия объяснила, в чем дело, и Лукреция воскликнула:
– Дорогая моя, как мне жаль! Мы должны молиться за его выздоровление!
– От меня требуется большее, чем молитвы, – ответила Джулия. – Мне надо ехать к нему. Иначе мы с ним друг друга больше никогда не увидим!
– Но ты помнишь, что приказал отец? Мы не имеем права покидать Пезаро без его разрешения.
– Мой брат умирает, неужели это тебе не понятно? А что, если бы при смерти были Чезаре или Джованни? Ты бы не поехала?
59 
