Особенно,... 
55 
Нет, не завидую я Жану Щеглову. Я понимаю теперь, почему он так трагически хохочет. Чтобы написать для театра хорошую пьесу, нужно иметь особый талант (можно быть прекрасным беллетристом и в то же время писать сапожницкие пьесы); написать же плохую пьесу и потом стараться сделать из нее хорошую, пускаться на всякие фокусы, зачеркивать, приписывать, вставлять монологи, воскрешать умерших, зарывать в могилу живых — для этого нужно иметь талант гораздо бо́льший. Это так же трудно, как купить старые солдатские штаны и стараться во что бы то ни стало сделать из них фрак. Тут не то что захохочешь трагически, но и заржешь лошадью.
Я приеду в Питер 21 или 22-го янв<аря>. Первым делом к Вам. Надо бы нам вечерок провести и попить кларету. Я теперь могу пить этот кларет бесконечно. Водка мне противеет с каждым днем, пива я не пью, красного вина не люблю, остается одно только шампанское, которое, пока не женюсь на богатой ведьме, буду заменять кларетом или чем-нибудь вроде.
Когда покончу со своим «Болвановым», сяду писать для «Сев<ерного> вестника». Беллетристика — покойное и святое дело. Повествовательная форма — это законная жена, а драматическая — эффектная, шумная, наглая и утомительная любовница.
«Иванова» печатать в «Сев<ерном> вестн<ике>» не буду * .
Я совсем обезденежел. Живу благотворительностью своего «Медведя» и Суворина, который купил у меня для «Дешевой библиотеки» рассказов на 100 рублей * . Да сохранит их обоих провидение!
Суворин теперь в Москве. Ставит свою «Таню». Ленский играет Адашева изумительно. Я уверен, что все московские барыни, поглядев Адашева-Ленского, заведут себе любовников-журналистов. Ленский страстен, горяч, эффектен и необычайно симпатичен. Это хорошо. Публика должна видеть журналистов не в карикатуре и не в томительно-умной Давыдовской оболочке, а в розовом, приятном для глаза свете. Ермолова хороша в Татьяне.
Пишу понемножку свой роман. Выйдет ли из него что-нибудь, я не знаю, но, когда я пишу его, мне кажется, что я после хорошего обеда лежу в саду на сене, которое только что скосили. Прекрасный отдых. Ах, застрелите меня, если я сойду с ума и стану заниматься не своим делом!
Где Жоржинька? Скажите ему, что я был бы рад увидеть его в театре 26 янв<аря>. * Пусть поучится, как не следует писать пьесы. Кстати бы запасся он материалом для летних разговоров. Билет я ему предоставлю.
Рассохин получил сборник Гаршина * . Три рубля мною получены. Я честный человек: отдам. Душевный привет всей Вашей семье. Если Николай Алексеевич всё еще продолжает сидеть в темнице * , то привет мой узнику! Все мои Вам кланяются.
Ваш А. Чехов.
Тихонову В. А., 19 января 1889 *
584. В. А. ТИХОНОВУ
19 января 1889 г. Петербург.
Сим извещаю российского Сарду, что я прибыл в Питер и остановился там же, где жил раньше. Был бы рад повидаться и узнать точный адрес.
А. Чехов.
Настроение вялое.
На обороте:
Петербург,
Пушкинская, 19, кв. 26
Владимиру Алексеевичу Тихонову.
Давыдову В. Н., 22 или 23 января 1889 *
585. В. Н. ДАВЫДОВУ
22 или 23 января 1889 г. Петербург.
Милый Владимир Николаевич, сегодня я побываю у Вас и дам ответ на письмо * , а пока прочтите пьесу в ее массе — тогда, думаю, мой Иванов будет яснее для Вас.
Ваш А. Чехов.
Плещееву А. Н., 23 или 24 января 1889 *
586. А. Н. ПЛЕЩЕЕВУ
23 или 24 января 1889 г. Петербург.
Дорогой Алексей Николаевич!
Спасибо, что предупредили насчет Я<кова> П<етровича> * . Если мне посчастливится увидаться с ним, то я постараюсь как-нибудь выскользнуть из немножко щекотливого положения. По священному писанию, ложь бывает иногда во спасение: я солгу ему, но не скажу, что забыл о его приглашении, а свалю всю вину на Щеглова. Скажу, что-де малый был так расстроен нервно, что весь вечер пришлось не отпускать его от себя, и т. п.
Вы зовете меня сегодня к себе… Увы! Я еще не кончил канальского рассказа! * Завтра я и Щеглов будем у Вас, а пока позвольте Вашему почитателю пожать Вам руку, поблагодарить и пребывать уважающим
55 
