Тут он начал рассказывать о своем друге, который уехал в Австралию, не имея гроша за душой, и уже стал миллионером.
Затем он принялся строить планы реконструкции дома, и мы с удовольствием включились в эту игру.
Как приятно вообразить, что строишь дом своей мечты!
В его обществе я чувствовала себя раскованно и оживленно. По крайней мере, он ни разу не напомнил мне о моем положении. И даже то, что он был беден – или думал, что беден, – усиливало в моих глазах его привлекательность.
Время за чаем и разговорами пролетело мгновенно. Уже в конюшне они с Элвиной настояли, чтобы я показала им на Джесинте, на что способна. Сначала я пустила ее рысью, потом галопом, потом заставила прыгать через барьеры. Лошадь слушалась малейшего прикосновения. Это было удивительное животное, и я испытывала зависть к ее владельцу.
– А вы ей сразу понравились, мисс Лей, – сказал он. – Обычно она капризничает, когда на нее садится чужой, но не сегодня.
Я ласково погладила ее:
– Она красавица.
Лошадь, казалось, понимала каждое слово.
Затем мы все вместе отправились в Маунт Меллин. Питер верхом на Джесинте проводил нас до самых ворот.
День прошел чрезвычайно приятно, подумала я, поднявшись к себе.
Элвина зашла ко мне в комнату и некоторое время стояла молча, склонив голову на бок. Затем сказала:
– Мне кажется, вы ему нравитесь, мисс.
– Это всего лишь вежливость, – ответила я.
– Нет, мне кажется, вы ему нравитесь… так же, как ему нравилась мисс Дженсен.
– А мисс Дженсен тоже приглашали в Маунт Уидден?
– О да. Только мы туда с ней пешком ходили, и однажды тоже пили чай. Совсем как сегодня. Он тогда только-только купил эту лошадь и показывал ее нам. Он сказал, что даст ей новое имя, чтобы ничто не напоминало о прежнем владельце. Тут-то он и объявил, что назовет ее Джесинтой в честь мисс Дженсен.
Я почувствовала сильное разочарование. Затем сказала:
– Ему, наверное, было жаль, что она так внезапно уехала.
Элвина призадумалась.
– Кажется, да. Но он скоро забыл о ней. В конце концов… – она остановилась.
– Она была всего лишь гувернантка, – закончила я.
Вечером того же дня ко мне зашла Китти и сказала, что мне письмо из Маунт Уиддена.
– И еще кое-что, мисс, – сказала она возбужденно, но я удержалась от расспросов, потому что так или иначе скоро все узнаю сама.
– Так где же письмо? – спросила я.
– В конюшне, мисс, – хихикнула она. – Спуститесь и увидите.
Я направилась к конюшням, а Китти за мной, соблюдая дистанцию.
В конюшне был Дик, слуга из Маунт Уиддена, и, к моему большому изумлению, Джесинта.
Он вручил мне письмо.
Дейзи, ее отец и Билли Тригай смотрели на меня с многозначительной усмешкой.
Распечатав письмо, я прочитала его.
Уважаемая мисс Лей!
Вы не смогли скрыть Вашего восхищения Джесинтой. Кажется, она отвечает Вам взаимностью. Поэтому я дарю ее Вам. Было невыносимо видеть такую прекрасную и грациозную наездницу, как Вы, на старой кляче Дионе. Умоляю, примите этот подарок. Остаюсь в восхищении Ваш сосед,
Питер Нэнселлок
Несмотря на все старания держать себя в руках и не поддаваться эмоциям, я почувствовала, как горячая краска залила лицо и шею. Тэпперти с трудом удерживался, чтобы не рассмеяться.
Как мог Питер вести себя так неосмотрительно? Неужели он смеется надо мной? Как я могу принять от него такой подарок, даже если мне очень хочется? Лошадей надо кормить, за ними нужно ухаживать, где-то держать. Он, похоже, забыл, что Маунт Меллин не мой дом!
– Будет ответ, мисс? – спросил Дик.
– Да, будет, – ответила я. – Я сейчас же поднимусь к себе и напишу его, а вы сможете его отнести.
С чувством собственного достоинства, которое мне удалось кое-как принять перед лицом заинтересованной публики, я направилась к дому и, поднявшись к себе, написала следующий ответ:
Уважаемый мистер Нэнселлок!
Благодарю Вас за великолепный подарок, который я, разумеется, принять не могу. Я не располагаю возможностью держать в этом доме лошадь. Возможно, от Вашего внимания ускользнул тот факт, что в Маунт Меллине я служу гувернанткой. Мне не по средствам содержать Джесинту. Спасибо за Вашу доброту.
С уважением,
Марта Лей
Я немедленно вернулась в конюшню. Слышно было, как они смеются и возбужденно переговариваются друг с другом.
– Вот возьмите. Дик, – сказала я, протягивая ему письмо. – Пожалуйста, передайте это вашему хозяину и не забудьте Джесинту.