33 
– Все эти города один за другим покорятся нам, – сказал Папа. – А некоторые, полагаю, сдадутся без боя. Они испугаются войны.
– Я найду способ испугать их.
– Итальянцы – народ, привыкший к наслаждениям, – продолжил Папа. – Нашествие Карла еще раз доказало это. Они любят маршировать в парадном строю – парады всегда красивы и красочны, а потомки древних римлян, как известно, обожают красоту и краски. Им нравятся карнавалы, потешные бои… но настоящая битва… нет! Думаю, такая задача им сегодня не по силе.
– Зато я справлюсь с ней.
– Ты самоуверен, сын мой.
– Плох тот военачальник, что идет в битву, сомневаясь в своих силах. Неуверенность в себе – верный залог поражения.
– Чадо мое, тебе предстоит стать великим военачальником.
– Не я ли всегда говорил то же самое? Не забывайте, отец, у меня было достаточно времени, чтобы настроиться на решительные действия.
Он с явным осуждением посмотрел на Александра, и тот вздрогнул, внезапно вспомнив про свой преклонный возраст. Папа подумал о том времени, когда ему придется передать бразды правления в руки своего сына.
Александр перевел взгляд на карту и провел по ней указательным пальцем.
– Мы подчиним себе всех баронов Романьи, – сказал он. – Они все будут вынуждены признать папскую власть. Ты – знаменосец церкви, сын мой.
Чезаре пристально взглянул в отцовские глаза. Да, Романья попадет в полную папскую зависимость, а поскольку Папа будет находиться в зависимости у своего сына, то Чезаре станет единоличным правителем этих республик. Но его амбиции этим не удовлетворятся.
Он намеревался объединить всю Италию и править ею как полноправный монарх.
Лукреция проснулась еще до рассвета и увидела, что Альфонсо лежит с открытыми глазами. По его лицу она поняла – у него бессонница.
– Альфонсо, – прошептала она. – Что с тобой?
– Не могу заснуть, – ответил он.
– Почему, Альфонсо?
Он промолчал; тогда она приподнялась на локте и осторожно прикоснулась к его лицу. Он взял ее руку и поцеловал. Его губы дрожали.
– Что с тобой, Альфонсо? – снова спросила она. Поколебавшись, он солгал:
– Не знаю. Наверное, приснилось что-нибудь. Она придвинулась к нему и нежно поцеловала.
Он знал, как горячо она любила своего брата, – и не мог сказать: «Это все из-за того, что в Непи приехал твой брат. Пока он здесь, у меня не будет ни минуты покоя. Мне все время кажется, что замок наполнен призраками – жуткими, чудовищными, – и они медленно приближаются ко мне. Одни хотят предостеречь меня, другие угрожают… Я закрываю глаза – и вижу Чезаре. Он усмехается, а в руке у него сияет меч…»
Весь Ватикан праздновал счастливое событие: Лукреция благополучно разрешилась от бремени, и ребенок оказался мальчиком.
Его назвали Родриго – в честь Папы, который сразу же осмотрел младенца и радостно объявил, что его внук отнюдь не только именем похож на своего деда. С маленьким Родриго на руках он гордо расхаживал по комнате Лукреции и выглядел помолодевшим на десяток лет. Он уже строил планы о будущем мальчика и спрашивал у присутствующих, видели ли они когда-нибудь более здорового и очаровательного малыша, чем его внук.
Лукреция лежала довольная, но обессилевшая – роды были долгими и трудными. Рядом с ее постелью сидел Альфонсо. Он держал в ладонях руку супруги. Ликование Папы вызвало у него добрую улыбку.
Чезаре не поехал с ними в Рим, и Альфонсо смог забыть о своих ночных кошмарах.
За окнами дворца Санта Мария дель Портико, на площади Святого Петра слышалась барабанная дробь. Там маршировали солдаты Его Святейшества. И хотя Папа не переставал радоваться новорожденному, все знали, что его войска готовятся к боевым действиям против людей, приходившихся младенцу родственниками по отцовской линии.
Санча сейчас была в Риме – по просьбе Лукреции Александр разрешил невестке вернуться к мужу. Более того, вняв мольбам любимой дочери, он не только не препятствовал возвращению Санчи, но и встретил ее так, будто между ними ничего не произошло.
С приездом сестры Альфонсо воспрянул духом – в Риме у него было не так много друзей, а ей он доверял не меньше, чем супруге.
В тот же день состоялась пышная церемония крещения младенца. Во дворец Санта Мария дель Портико было приглашено множество знатных гостей, и ни одному из них не пришло бы в голову, что лишь накануне Папа подписал указ, объявивший недействительными все прежние права на владение городами Пезаро, Форли, Урбино, Имола и Фаэнца – на том основании, что их хозяева не уплатили церкви подать за свои титулы.
33 
