Последние отзывы

  29  

И все-таки она решила повременить — я должна быть абсолютно уверена, говорила она себе. Кроме того, несмотря на все недавние успехи, так ли прочно ее положение в театре, как кажется? Зрители ее очень любили, но она была окружена злобными завистниками, и как только вернется Сара, ей придется серьезно бороться за свое место. Они решили подождать, не говоря ничего никому; по театру уже поползли сплетни, а у нее было много недоброжелателей, готовых чернить ее по всякому поводу; кроме того, если Грейс узнает о намерениях Ричарда, она, конечно, приложит всё усилия, чтобы ускорить свадьбу.

Ричард был сыном доктора Джеймса Форда, совладельца Друри-Лейн; в отличие от Шеридана он участвовал в жизни театра исключительно как коммерсант. Он был богат, лечил королевскую семью и был с нею дружен; он вложил в театр большие деньги, чтобы помочь Шеридану, у которого никогда не было ни копейки.

Ричард жил в свое удовольствие и готовился стать адвокатом. Когда бы Дороти ни играла, он всегда был в театре и следил за ней, не отрывая глаз; вскоре всем стало ясно, что он в нее влюблен. Впрочем, не он один успел влюбиться в Дороти. Даже герцог Норфолк выражал восхищение ее игрой. Но Дороти не обращала на своих поклонников никакого внимания, только напоминала им, что она актриса и должна полностью принадлежать своей профессии; жизнь ее заполнена репетициями и новыми ролями. «Еще не время, — было ее постоянной отговоркой. — Прежде всего я должна быть абсолютно уверена, что у меня прочное положение в театре».

Ей предстояло играть мисс Хойден в «Путешествии в Скарборо» — версии комедии Ванбру «Неисправимый», переделанной Шериданом для своего театра. Эта роль давала ей возможность блеснуть — подвижная, молоденькая девушка, почти ребенок, без всяких предрассудков, веселая, чем-то напоминающая Присциллу в «Сорванце». Она твердо решила упрочить свое положение с помощью этой роли и выбросила все из головы.

Как только она появилась на сцене в мешковатом платье, которое, как и было задумано, болталось на ней и спадало с плеч, и ухарской шляпке, скрывающей прелестный беспорядок прически, зрители пришли в восторг. Шеридан, смотревший спектакль из заднего ряда партера, в этот момент был абсолютно уверен, что Дороти — едва ли не самая большая удача всей его театральной карьеры, впрочем, он уже давно уверял в этом Кинга.

В лондонских театрах не было серьезной традиции исполнения комедий. Трагедия пользовалась большей популярностью, и великая Сара была тому подтверждением.

— Спроси любого, — говорил Кинг Шеридану, — кто сегодня величайшая драматическая актриса, и тебе ответят — Сара Сиддонс. Публика всегда будет смотреть, как Сара умирает и произносит трагические монологи своим великолепным голосом. Наступит время, когда ей наскучат героини; вроде прыгающей по сцене мисс Хойден.

Кинг не был в таком восторге от Дороти, как Шеридан. Он считал ее взлет слишком быстрым, она была молода и привлекательна, это он признавал, но актриса должна играть. Он не стал бы уповать на ее молодость, тем более что, если верить поэтам, она скоро проходит, как, впрочем, и красота. Если Джордан намерена доказать, на что она способна, ей придется играть и трагедии.

Шеридан вынужден был согласиться, и Дороти с испугом узнала, что ей поручена роль Имоджен в «Цимбелине». Она не смогла возразить: ее положение в театре не допускало этого. Она не могла утверждать, что не справится с этой ролью, поскольку ни одна актриса не может себе этого позволить. Она сыграет Имоджен, но, просила она Шеридана, нельзя ли после «Цимбелина» ставить «Сорванца»: публика любит уходить из театра в хорошем настроении, а «Цимбелин» слишком серьезная пьеса. Когда опустится занавес после «Цимбелина», пусть он поднимется для «Сорванца»: публика будет рада получить за свои деньги как можно больше.

Шеридан знал свою актрису и энергично ее поддержал: он уступил Кингу с «Цимбелином», теперь он намерен уступить Дороти с «Сорванцом».

Итак, после «Цимбелина» давали «Сорванца», и какой удачной находкой это оказалось! Она сыграла Имоджен весьма посредственно, и как могло быть иначе, если ее душа не лежала к этой роли? Она не была создана для трагедии, она была комической актрисой и знала это. Публика тоже должна это знать и принимать, как данность.

Зрители, слегка разочарованные тем, что новый идол не оправдал их ожиданий, вскоре хохотали над проделками Присциллы-Сорванца, которая была даже более заразительной и веселой, чем всегда. У нее не было другого выхода, как попытаться сгладить впечатление от Имоджен исполнением роли Присциллы, и это ей удалось.

  29