Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
189 
…Ивана подкупил… — Возможно, Иван Руднев, товарищ директора. Заняв это место, он оказался должен банку 213000, а до этого был должен только 40000 («Дело Рыкова и комп.»).
В банке всё обстоит благополучно ~ лжу бесовскую в людей вселять… — В «Обвинительном акте» говорится, что начиная с 1878 г. стали поступать в печать и к властям заявления о злоупотреблениях в банке. 22 августа 1882 г. в № 34 (воскресном) «Сына отечества» напечатано заявление Рыкова и городского головы о том, «что дела банка идут хорошо, причем Рыков в своем заявлении утверждает, что распространяемые некоторыми газетами известия о неудовлетворительном ведении этим банком операций „заключают в себе одну только ложь“».
Стр. 130. Почтмейстер Перов, получающий ежемесячно от Рыкова 57 руб. … — Ср. в «Деле Рыкова и комп.»: «Кроме дьякона Попова, получали от банка „благодарность“ в форме аккуратно выплачиваемого месячного жалованья: почтмейстер Перов…»
…41 № «Вестника»… — Возможно, имеется в виду «Правительственный вестник» (1869–1917).
…не получил «Новостей»… — «Новости и биржевая газета», СПб. (1880–1906).
…мое письмо, которое я послал ~ в редакцию «Курьера»? — «Русский курьер», М. (1879–1889, 1891). Из «Обвинительного акта» известно, что эта газета печатала «корреспонденции о скопинском банке, представляющие как дела этого кредитного учреждения, так и лично его, Рыкова, в непривлекательном виде». В 1882 г. Рыков сделал попытку сблизиться с редактором газеты Н. П. Ланиным, чтобы пресечь эти корреспонденции, но знакомство не состоялось.
УСТРИЦЫ
Впервые — «Будильник», 1884, № 48 (ценз. разр. 6 декабря), стр. 585–586, с подзаголовком: Набросок. Подпись: А. Чехонте.
Включено, без подзаголовка, с небольшими поправками, в сборник «Пестрые рассказы», СПб., 1886. При подготовке второго издания сборника Чехов изъял из рассказа прямые обращения к читателю и внес в текст мелкие поправки. В таком виде рассказ был перепечатан во всех последующих изданиях сборника, а также в книге: Проблески. Сборник произведений русских авторов. М., 1895, стр. 271–275.
Вошел с небольшими исправлениями и сокращениями в издание А. Ф. Маркса.
Печатается по тексту: Чехов, т. III, стр. 196–200.
В юмористической литературе 1880-х годов не раз встречается анекдотическая история о простаке, который не знает, как обращаться с устрицами, и боится это показать. Такова одна из четырех миниатюр В. В. Билибина, объединенных названием «Сережки»:
«— Любите вы устрицы? — спросили раз у одного провинциала, приехавшего в Петербург.
— Ах, очень! — воскликнул он, стараясь состроить физиономию человека, понимающего толк в „хороших вещах“, — только… что у них внутри?.. Ведь морская вода, не правда ли?..» (см.: Любовь и смех. Веселый сборник. Соч. М. Грэк. СПб., 1882, стр. 63).
У Чехова комическая ситуация приобретает трагическое звучание. Еще за год до написания рассказа «Устрицы» в «Осколках московской жизни» возникает образ «сытых», чья степень пресыщения выражается в пристрастии к устрицам: «Поедают они у Оливье жирные, двухрублевые обеды, женятся на богатых купчихах, пьют монахор, глотают устриц… И устрицы лезут им в глотку! ‹…› Некогда им думать о каких-нибудь — фи! — пятидесяти, ста рублях! Они заняты своею сытостью. И устрицы лезут им в глотку!» («Осколки», 1883, № 43, 22 октября).
Сам Чехов относил рассказ «Устрицы» к числу «серьезных» этюдов (см. письмо к М. В. Киселевой от 29 октября 1886 г.). 18 января 1886 г., посылая В. В. Билибину «Устрицы» для сборника «Пестрые рассказы», он определил свою задачу как профессионально медицинскую — то есть, очевидно, как изображение физического и душевного самочувствия человека в состоянии крайнего истощения: «Один рассказец, не вошедший в транспорт, при сем прилагаю… Присовокупите его к общей массе… Прочтите его, если хотите: в этом рассказе я пробовал себя как medicus». Рассказ не встретил одобрения у Билибина; 22–23 января он писал Чехову: «Ваш транспорт с вырезками Лейкин получил, я ему передал очерк „Устрицы“ (который не лучше других Ваших рассказов)» (ГБЛ).
В. А. Гольцев в статье «А. П. Чехов. (Опыт литературной характеристики)» привел рассказ «Устрицы» как пример глубоко гуманного отношения к изображаемому; уже в ранних произведениях Чехова «чувствуется именно человек ‹…› Вспомните рассказ о том, как бедного, умиравшего с голоду ребенка два сострадательных господина в цилиндрах, потехи ради, обкормили устрицами…» («Русская мысль», 1894, № 5, стр. 43).
189 
