125 
Она зевнула, и Луиза, откалывавшая перья, это заметила.
— Вы устали, — пробормотала Луиза. — Это вас так утомили танцы?
Шарлотта кивнула.
— Когда танцуешь не с тем, с кем хочется, это утомительно.
— А с кем бы вам хотелось потанцевать? Шарлотта рассмеялась.
— Признаюсь, меня интересует Девоншир. Он не красавец, но все равно мне нравится. И я ему тоже. А может быть, и нет. Может, он просто чувствует себя обязанным польстить мне.
— О нет! Конечно же, вы ему нравитесь. Он просто не может устоять.
— Луиза, мне кажется, будь я подкидышем, которого оставили бы у вас под дверью — дочкой торговки рыбой или цветочницы, — вы бы все равно меня полюбили.
— Естественно.
— Вы для меня такое утешение! — воскликнула Шарлотта и, удовлетворенная, пошла спать.
***
Она уже дремала, когда вдруг в коридоре раздались звуки тихих шагов. Кто-то крался к ее двери... Шарлотта сбросила одеяло и выскочила из постели. Мгновенно проснувшись, она сообразила, кто это может быть, ибо накануне видела, как Кэтрин Осборн бродит возле ее спальни.
— Мне почудилось, будто Ваше Высочество меня позвали, — заявила бы эта мерзавка, если б Шарлотта ее поймала с поличным. — Я думала, Вашему Высочеству что-то нужно.
Подлая тварь! Что она ожидает тут увидеть? Что она надеется обнаружить?
О Гессе, Фицкларенсе и Девоншире ходило много сплетен... Неужели она действительно полагает...
При мысли об этом Шарлотта густо покраснела.
Дверь тихонько отворилась, и в спальню заглянула Кэтрин Осборн.
— Ваше Высочество? — Она вздрогнула, а Шарлотта мрачно усмехнулась.
— В чем дело, леди Кэтрин? У вас такой вид, будто вы ожидали увидеть в моей спальне кого-то другого.
— Я... я подумала, что Ваше Высочество меня позвали.
— Нет, я вас не звала.
— Вероятно, то был какой-то другой голос... или мне приснилось.
— Вероятно, — процедила сквозь зубы Шарлотта. Кэтрин обвела взглядом комнату. Неужели она ожидала застать тут Девоншира, притаившегося в шкафу, или Фицкларенса, спрятавшегося за шторами, или капитана Гессе, скорчившегося под кроватью? О, с каким же наслаждением эта подлая тварь донесла бы своей мамочке о чем-то таком!
— Итак, леди Кэтрин, убедившись в том, что я вас не вызывала и вы ослышались или же стали жертвой ночного кошмара, вы можете проводить меня в туалет.
— Да, Ваше Высочество.
Мерзавка сияла. Она решила, что ей удалось ловко выпутаться из щекотливой ситуации.
Шарлотта взяла ее за руку и повела по коридору, где было холодно и гуляли сквозняки. Однако в туалете было еще холоднее. Дойдя до него, Шарлотта втолкнула леди Кэтрин внутрь и заперла за ней дверь.
Леди Кэтрин ахнула, услышав, как ключ поворачивается в замке.
Шарлотта вернулась к себе в спальню.
«Надеюсь, — усмехнулась она, — это научит миледи Кэтрин не красться по ночам ко мне в спальню».
Шарлотта намеревалась через полчаса выпустить Кэтрин. Ей вовсе не хотелось, чтобы глупая девчонка окоченела от холода. Главное было продемонстрировать ей, что принцесса Шарлотта не потерпит в своем окружении шпионов.
Принцесса Уэльская, заручившись поддержкой Броугхема и Уитбреда, решила; что настало время действовать. Шарлотта повздорила с отцом из-за своих слуг, в газетах появлялось все больше комментариев на эту тему, и принц стал страшно непопулярен. С ней же безобразно обращались как муж, так и королева, которая никогда не приглашала ее к себе в гостиную или по случаю какого-нибудь события государственной важности и даже забрала у нее дочь.
Броугхем давно составил жалобу, которую принцесса Уэльская должна была, улучив подходящий момент, послать принцу. И вот этот момент настал...
Принцесса еще раз перечитала письмо.
— Ему придется это заметить! — пробормотала она и улыбнулась.
Ей-богу, она на все способна, лишь бы вернуть себе дорогую Шарлотту. Какая низость разлучать мать с дочерью! Редкие встречи ее не устраивают, ей хочется, чтобы Шарлотта постоянно жила с ней под одной крышей, хочется, чтобы их видели вместе. А почему бы и нет? Люди ведь именно этого ждут! Когда Шарлотта однажды уезжала от нее, она слышала, как кто-то крикнул:
— Не забывайте о вашей матери! Любите, берегите мать! И это кричали не раз.
Этот жирный фат, за которого она вышла замуж, должно быть, скрежетал зубами от ярости. Люди ведь не кричали: «Береги отца!» О, так просто понять, на чьей стороне люди, а принцам — и принцам-регентам, и даже королям! — приходится считаться с мнением людей.
125 
