145 
— Ну, — спросил он, едва они остались наедине, — какой твой приговор? Что ты мне скажешь?
Шарлотта уставилась на стены, обитые желтым шелком.
— Папа, я... я...
Принц воскликнул:
— Ты собираешься сказать, что он тебе не подходит. Ты заранее так решила. И поэтому явилась сегодня в... трауре!
Лицо регента побагровело от ярости. Шарлотта не могла этого вынести. Она вскричала:
— Нет-нет! Вы ошибаетесь. Мне нравятся его манеры. И он сам очень понравился... по крайней мере, насколько я могу об этом судить.
Принц облегченно вздохнул. Потом схватил Шарлотту и привлек к себе.
— Ливерпуль! — обернувшись, позвал принц.
Лорд и леди Ливерпуль, находившиеся неподалеку, немедленно вбежали в гостиную.
— Моя дочь только что сделала меня счастливейшим человеком на свете. Вы можете ее поздравить.
Ливерпуль заявил, что поздравляет принцессу от всей души. Он уверен, что этот брак будет счастливым. И разделяет чувства Его Высочества, ибо видит, что принцесса проявила здравомыслие, которое принесет радость не только ей, но и всей стране.
Шарлотта открыла было рот, пытаясь протестовать, но регент не дал ей произнести ни слова.
— Ливерпуль! — вскричал он. — Приведите сюда принца Оранского. О, как я взволнован! Клянусь, я никогда, никогда не был так счастлив!
Ливерпуль исчез, а леди Ливерпуль принялась бормотать свои поздравления. Право, чудесно, что избранник принцессы так нравится ее отцу. Она уверена, что принцесса будет счастлива с умнейшим, добродетельнейшим принцем Оранским, и далеко не последнюю роль в этом сыграет то, что отец ее так доволен этим браком.
Принц появился в сопровождении Ливерпуля; он был смущен, но явно знал, что происходит. Равнодушная девушка в пурпурном платье согласилась выйти за него замуж — и вот ему суждено стать супругом будущей королевы Англии.
Регент немедленно оказался в центре внимания. Он схватил Шарлотту и принца Оранского за руки.
— Вот, — воскликнул он, — вот два моих дорогих чада! Регент заставил принца взять руку Шарлотты. Молодые люди посмотрели друг на друга: принц Оранский боязливо, Шарлотта угрюмо.
— Какой счастливый, счастливый момент! — провозгласил принц. — Поверьте, я снова чувствую себя молодым. Меня так трогает счастье этих двух юных сердец. Ах, Ливерпуль... и ты, Кларенс... вы не представляете себе, какие чувства переполняют сейчас мою душу! До чего же чудесно быть отцом, уверенным в будущем счастье своего ребенка!
Принц и дальше продолжал в том же духе: расхаживал по комнате, то и дело останавливался, чтобы взглянуть на Шарлотту и ее жениха, улыбнуться им и прослезиться — он плакал все время, но так умело, что из глаз его не выкатывалось ни слезинки: он все слезы аккуратно утирал изящным платочком, надушенным дорогими духами.
Это был его бенефис, и регент справился со своей ролью как никто другой. Остальные в этой сцене говорили мало.
«Мы как статисты на сцене, — думала Шарлотта. — Мы здесь только для украшения его спектакля».
Однако при этом она восхищалась отцом. Как бы ей хотелось походить на него! Лишь человек, не испытывающий глубоких чувств, мог так прекрасно их изображать.
Принц Оранский взирал на принца с некоторым изумлением. Шарлотта надеялась, что он восхищен ее отцом.
Регент безошибочно угадал, когда следует остановиться, и напустил на себя величественный вид.
— Мы пока не будем объявлять о помолвке, — заявил он. — Ее Величество страшно разгневается, если услышит об этом не от моего доверенного лица. Я полагаю, будет лучше всего, если эту новость ей сообщит герцог Йоркский, — регент обворожительно улыбнулся Шарлотте. — Королева наверняка будет довольна, ведь он следующий по старшинству за мной.
Кларенс сказал, что немедленно свяжется с Йорком.
— А теперь, — порывисто воскликнул принц, — я думаю, что жениху и невесте нужно предоставить возможность побродить по комнатам... вдвоем.
И вот они робко шли рядом, не зная, что сказать друг другу. Регент говорил так красиво, что они совсем лишились дара речи.
— Я... я думала, вы немного другой, — пробормотала Шарлотта, имея в виду, что он не так плох, как она ожидала.
— И я думал, вы другая.
Они улыбнулись, и Шарлотта вдруг сообразила, что, как она слышала об уродстве Тощего Билли, так и он наверняка слышал про нее всякие гадости.
Шарлотту это насмешило, и она залилась хохотом... довольно истерическим, ведь не очень-то просто сначала отказаться от жениха, а потом вдруг с ним обручиться.
145 
