Особенно,... 
24 
Внезапно возникло смятение, послышались звуки ударов, в эскорте образовалась брешь. Толпа увидела маленькую девочку.
— Это монахиня! — крикнул кто-то.
— Нас обманули! Они ведут не Медичи! Нам подсунули монахиню, а Екатерина тем временем скроется.
Даже теперь Екатерина смотрела только вперед; она продолжала ехать с таким видом, будто происходящее не касается ее.
Поток брани на мгновение стих. Охрана сомкнула свои ряды. Толпа отступила.
— Нас провели! — крикнул кто-то. — Ее одели в монашеское платье! Неужели мы позволим одурачить нас?
Но люди испытывали сомнения; они боялись причинить вред невесте Христа.
В сердце Екатерины страх сменился торжеством. Она совершила чудо, подобное тому, что произошло с плащом Девы. Она не знала, от чего она спасла себя — возможно, от смерти. Как правильно, сказала она себе, надеяться не на молитву, а на находчивость Медичи.
Через несколько месяцев после страшной поездки через Флоренцию Екатерина оказалась в Риме. Флоренция сдалась; Климент вернул себе власть; он послал за своей родственницей, которая уже созрела для замужества.
Как чудесно было после всех этих лет снова встретиться с Ипполито! Он стал еще красивее, чем прежде; его отношение к ней изменилось. Она уже не была маленькой девочкой, с которой он любил проводить время во дворце Медичи. Ей скоро должно было исполниться четырнадцать лет; она потеряла угловатость форм, ее женственность расцвела.
Жизнь снова стала прекрасной. Она любила своих подруг из Мюрате, но римское веселье приводило ее в восторг. Для радости была и другая причина: Алессандро находился не в Риме, а во Флоренции, во дворце Медичи. Климент сдержал обещание, которое он дал юноше. К ужасу всей Италии и Флоренции, папа сделал это чудовище правителем прекрасного города. Ипполито испытал потрясение, узнав, что Алессандро получит то, что ранее было обещано ему. Он долго не мог прийти в себя, будучи не в силах поверить в то, что Святой Отец способен так обойтись с ним. Ипполито сердился на себя, ему было страшно за Флоренцию. Екатерина старалась ободрить его, вывести из подавленного состояния.
Оба они жили в одном из дворцов Ватикана; дипломатические приемы и церемонии папского двора развлекали девочку, так долго находившуюся за монастырскими стенами. Но она должна сделать Ипполито счастливым, доказать ему, что в жизни есть большие радости, нежели управление Флоренцией. Она видела, что его восхищает ее остроумие, изящная фигура, густые светлые волосы и блестящие глаза. Он оживился с ее возвращением.
Они вместе ездили верхом. Екатерина была превосходной наездницей. В сопровождении небольшого эскорта они проводили весь день в седле.
Ипполито поделился с Екатериной своими переживаниями; в течение нескольких недель он не мог говорить ни о чем другом. Он не только остался без наследства, но и лишился возможности самостоятельно избрать свою карьеру.
— Екатерина, меня вызвал к себе Святой Отец. Он сказал, что хочет поговорить со мной наедине, и отпустил Его Преосвященство. Затем он открыл мне свои планы в отношении меня.
Она поняла, что над ее мечтами о счастье нависла угроза.
— Ипполито! Ты не уедешь отсюда?
— Нет. Он хочет, чтобы я служил Церкви.
— Ты… Церкви? Но ты так далек от нее!
— Я сказал ему это. «Святой Отец, я не заслуживаю той чести, которую вы оказываете мне, — заявил я. — Церковь — не мое дело. Мне всегда внушали, что я буду править Флоренцией». Он рассердился. «Довольно! — закричал папа. — У Флоренции есть правитель!» Меня тоже охватил гнев. Я забыл о том, что нахожусь рядом со Святым Отцом. «Меня удивляет, что человек весьма сомнительного происхождения поставлен надо мной». Папа стиснул кулаки и закричал: «А в своем происхождении ты уверен?» Я гордо ответил, что мой отец был герцогом Немурским, а мать — знатной флорентийской дамой, в то время как матерью Алессандро была берберская рабыня. Тут он вовсе вышел из себя: «Это тебя не касается. Я решил, что ты посвятишь свою жизнь Церкви».
— О, Ипполито, как ты сможешь воспротивиться его воле?
— Наши жизни принадлежат нам самим, Екатерина. Иногда я забываю о том, что он — наш Святой Отец. Порой я ненавижу его. Ему нет до нас дела. Церковь тоже интересует его не слишком сильно. Власть — вот его бог. Он сделал Алессандро, этого бастарда, правителем Флоренции. Флоренция под властью Алессандро напоминает Рим при Нероне. Его похоть и жестокость угрожают всем. Люди бегут из города. Ты помнишь братьев Руджери?
24 
