60 
Я услышала свой голос:
— Ты… тоже!
— О Розетта, — тихо сказал он. — Многим мы должны быть благодарны за это.
— Но как… когда?
— Поговорим позднее.
— Куда он везёт нас?
— Увидим. Он даёт нам шанс освободиться.
Больше мы не разговаривали, а просто сидели, крепко взявшись за руки, словно боялись, что нас снова разлучат.
Ещё не стемнело, и из окна экипажа я рассматривала улицы, запомнившиеся мне, когда мы направлялись во владения паши. Мы проезжали мимо замка Семи баше, мечетей, полуразвалившихся деревянных домов.
Я почувствовала огромное облегчение, когда мы пересекли мост, который, как мне было известно, делит город на турецкую и христианскую части. Мы были на северной стороне Голден Хорка.
Некоторое время спустя экипаж резко остановился. Главный евнух спрыгнул с места возницы и знаком приказал нам выйти. Он сделал жест рукой, означающий, что на этом его полномочия заканчиваются.
— Не знаем, как и благодарить вас, — сказал Саймон по-французски.
Тот неопределённо кивнул.
— Посольство там. Высокое здание. Видите?
— Да… но…
— Теперь идите. Вас могут искать.
Евнух прыгнул на место возницы.
— Удачи вам, — крикнул он, и карета помчалась прочь.
Мы с Саймоном оказались в Константинополе одни.
* * *
Я ликовала. Мы свободны… оба. Нам остаётся только зайти в посольство и рассказать свою историю. Там мы будем в безопасности. Нашим семьям сообщат, где мы находимся, а потом нас отправят домой.
Я повернулась к Саймону.
— Ты можешь в это поверить?!
— С трудом. Я провожу тебя до посольства. Ты объяснишь, что сбежала из гарема.
— Всё это кажется таким невероятным.
— Они тебе поверят, потому что знают, какие вещи тут творятся, особенно в турецкой части.
— Пойдём, Саймон. Мы всё расскажем. Скоро, совсем скоро мы будем на пути домой.
Он остановился и внимательно посмотрел на меня.
— Я не могу пойти в посольство.
— Что?..
— Разве ты забыла, что я бежал от английского правосудия? Они отправят меня… ты можешь представить куда.
Я в ужасе смотрела на него.
— Ты хочешь сказать, что собираешься остаться здесь?
— Почему нет? Возможно, только на время, пока не решу окончательно, что делать. Для человека, который прячется от правосудия, это неплохое место. Хотя, думаю, мне следует попробовать отправиться в Австралию. У меня ведь есть опыт работы на корабле. И скорее всего я остановлюсь на Австралии.
— Саймон, я не могу без тебя пойти.
— Разумеется, можешь. Если поразмыслишь, то всё поймёшь.
— О нет…
— Розетта, я хочу отвести тебя в посольство немедленно. Ты зайдёшь туда и всё объяснишь. Они сделают всё возможное, чтобы тебе помочь. И скоро… отправят домой. Именно ради этого нас и привезли к посольству.
— Нас обоих.
— Что ж, откуда им было знать, что я не смогу воспользоваться этой возможностью. Но ты-то можешь. И если не сделать этого немедленно… это будет неоправданной глупостью. Я настаиваю, чтобы ты сделала так.
— Я могла бы остаться с тобой. Мы что-нибудь придумаем…
— Послушай, Розетта. Нам невероятно повезло. Такой случай выпадает раз в жизни. Ты не можешь отказаться от него. Это было бы величайшей глупостью. Мы встретили настоящих друзей: Николь и Джена. Ты оказала ей услугу, а мне посчастливилось подружиться с ним. Наши судьбы Похожи. Это нас как-то объединило. Его, как и меня, продали в рабство. Мы могли общаться друг с другом на его родном языке. Когда он узнал, что бы с тобой были вместе на корабле и на острове, это, похоже, и сыграло решающую роль. Он — с юной француженкой… ты — со мной. Это сроднило нас. Разве ты не видишь, что судьба подарила нам потрясающую удачу? Мы могли бы остаться в этом жутком месте до конца дней. Ты — наложница паши, а я — садовник, охраняющий его гарем вместе с евнухами, а может, и как один из них. Всё могло бы быть так, Розетта. Но мы бежали. Так давай же возблагодарим наших ангелов-хранителей за то, что так позаботились о нас, и сделаем всё, чтобы это не оказалось напрасным.
— Знаю. Всё знаю. Но я не могу пойти без тебя, Саймон.
Он огляделся. Мы стояли неподалёку от церкви, которая при ближайшем рассмотрении оказалась английской.
На стене висела табличка. Саймон подвёл меня к ней, и мы прочитали, что церковь эта построена в память павших в Крымской войне.
60 
