Особенно,... 
64 
Конечно же, мой духовник вынужден был подчиниться государю; малыша крестили по обряду англиканской церкви и нарекли Карлом Яковом.
Едва успели завершить церемонию, как он умер.
Помню, очнувшись от тяжелого сна, я обнаружила, что король сидит у моей постели.
– Карл, – прошептала я.
Он соскользнул со стула, опустился на колени и поцеловал мне руку.
– У нас сын? – спросила я.
Секунду он безмолвствовал, а затем сказал:
– У нас был сын.
Я почувствовала страшную пустоту в душе. Долгие месяцы беременности, волнение… мечты… боль и муки… и все это напрасно!..
– Вы молоды, – промолвил король. – Не отчаивайтесь!
– Я так хотела ребенка! – с отчаянием воскликнула я.
– Мы оба его хотели, – тихо промолвил он.
– Сколько он прожил? – спросила я.
– Два часа. Его крестили, и мы нарекли его Карлом Яковом, – ответил мой муж.
– Бедный крошка Карл Яков. Вы очень горевали, Карл? – спросила я.
– Я счастлив, что у меня есть вы и что скоро силы ваши восстановятся, – утешал меня муж. – Вы молоды и здоровы, и доктора сказали, что, хоть вам и пришлось несладко, вы быстро поправитесь. А это для меня важнее всего.
Так я впервые узнала, каков Карл во дни горестей и бед. Он всегда достойно и безропотно сносил удары судьбы, и позже качество это ему очень пригодилось.
Вскоре я выздоровела, хотя, как потом признались мои дамы, роды едва не свели меня в могилу. Оказывается, доктора могли спасти ребенка ценой моей жизни и даже спрашивали государя, о ком им заботиться в первую очередь… обо мне или о младенце? Мне передали, что Карл сразу и не задумываясь ответил:
– Спасайте королеву!
Возможно, именно тогда я и полюбила по-настоящему своего мужа. Он был так добр; если же я и чувствовала, как он слаб и уязвим, то от этого он становился мне еще дороже. Сама я была в те годы молода, ветрена и легкомысленна, но к Карлу относилась с материнской нежностью. Наверное, в ту пору любовь и зародилась в моем сердце.
…Лежа после родов в постели, я вспоминала пророчество леди Дэвис. Как же она сказала? У меня будет сын. Он родится, будет крещен и умрет в один и тот же день.
Пророчество это сбылось.
Поразительно, с какой быстротой разносятся подобные истории. Повсюду только и говорили, что о предсказании леди Дэвис. Она и в самом деле оказалась провидицей. Король был страшно зол, считая, что именно жуткое это пророчество разволновало меня и стало причиной преждевременных родов.
Но это было явной чушью. Я не сомневалась, что леди Дэвис действительно обладает чудесным даром предвидения и может предсказывать будущее.
Карл хотел запретить ей появляться при дворе.
– Ну как вы можете… – изумилась я. – Вы – как тот вздорный король, который казнил гонцов за дурные вести.
Он вынужден был со мной согласиться.
– Но я не желаю больше слышать никаких пророчеств! Они все ужасны, – заявил он.
– Иногда леди Дэвис предсказывает и приятные вещи, – ободрила его я.
– Сначала ее муж. Потом наш ребенок… – промолвил король.
– Ему не суждено было жить… Она просто провидела это, – сказала я.
– Не хочу, чтобы эта женщина попадалась мне на глаза в моем собственном доме, – настаивал Карл.
– Вам никогда не избавиться от этой женщины. Вы можете отправить ее на костер,[40] но она проклянет вас или прямо перед казнью напророчит вам что-нибудь ужасное, – серьезно произнесла я.
Карл был немного суеверен. Думаю, именно поэтому он так и разозлился.
Он не изгнал леди Дэвис, но послал за ее мужем сэром Джоном Дэвисом и потребовал, чтобы тот положил конец пророчествам жены. Но сэр Джон объяснил, что супруга его – очень сильная женщина и ничего запретить ей он не может.
– Она верит, что исполняет великую миссию, Ваше Величество. И говорит, что не отступится, каким бы унижениям и наказаниям ни подвергали ее невежды.
Карл был весьма проницательным человеком. Он понял, что имеет в виду сэр Джон Дэвис. Более того, король считал сэра Дэвиса очень храбрым мужчиной, раз тот женился на Элеоноре после зловещей истории с ее первым супругом. Правда, сэр Джон все же сжег кое-какие бумаги Элеоноры, ибо она, ко всему прочему, еще и собирала старинные манускрипты.
Я была против того, чтобы леди Дэвис затыкали рот, и мы долго спорили об этом с Карлом. Я заявила, что если меня ожидает что-то плохое, то лучше знать об этом заранее. Помня о судьбе, предначертанной моему первенцу, я оказалась готова стойко выдержать этот удар, ибо он не стал для меня полной неожиданностью.
64 
