Особенно,... 
145 
— Продолжай работу, Хосе Луис, — сказал Фалькон. — А если тебе хочется взяться за действительно невыполнимое задание, попытайся разыскать фальшивых муниципальных инспекторов.
— Я добавлю это к списку из двух с половиной миллионов операций грыжи, который мне еще предстоит проверить, — произнес Рамирес.
— И вот еще какая мысль, — сказал Фалькон. — Пообщайся со всеми братствами, имеющими отношение к трем церквям: Сан-Маркос, Санта-Мария-ла-Бланка и Ла-Магдалена.
— Чем это нам поможет?
— Неизвестно, что именно у нас здесь случилось, но тут есть явные религиозные мотивы. «Информатикалидад» набирает сотрудников в церковных общинах. Рикардо Гамеро был ревностным католиком и регулярно посещал храм Сан-Маркос. Выдержка из Абдуллы Аззама был отправлена в «АВС», ведущую католическую газету, и в этом тексте содержалась прямая угроза католической вере в Андалузии.
— И при чем тут, по-вашему, монашеские братства этих церквей?
— Возможно, ни при чем. Все известные братства слишком на виду. Но кто знает, может быть, они слышали о каком-нибудь тайном ордене или же видели, как в какой-то церкви происходили необычные вещи, что даст нам возможность надавить на священников. Мы должны попробовать все.
— Может получиться паршиво, — заметил Рамирес.
— Паршивее, чем есть?
— На нас ополчилась пресса. Мне только что сказали, что комиссар Лобо и председатель Совета магистратуры Севильи собираются устроить еще одну пресс-конференцию, чтобы объяснить ситуацию с отзывом судьи Кальдерона, — сообщил Рамирес. — Я слышал, что сегодняшняя утренняя конференция в здании парламента была просто катастрофической. А теперь по телевизору и по радио масса всяких сволочей объясняет, что после ареста Кальдерона по обвинению в убийстве и жестоком обращении с женой наше расследование совершенно лишилось доверия общества.
— Как все это выплыло наружу?
— Репортеры набились в Дворец правосудия, выспрашивали друзей и коллег Инес. Теперь они говорят не только об очевидном физическом насилии, но и о длительном процессе психологических издевательств и публичных унижений.
— Вот чего боялся Эльвира.
— Многие давно ждали возможности сбросить Эстебана Кальдерона с пьедестала, а теперь, когда им это удалось, они его запинают до смерти, даже если это вконец разрушит наше расследование.
— А чего Лобо и Спинола надеются достичь этой пресс-конференцией? — спросил Фалькон. — Они не имеют права говорить о расследовании убийства, пока оно не завершено.
— Будет что-то вроде оценки ущерба, — ответил Рамирес. — И потом, они намерены выпустить к ним дель Рея. Он приедет чуть позже вместе с комиссаром Эльвирой, чтобы сообщить о продвижении по нашему делу на текущий момент.
— Неудивительно, что он нам все так четко изложил, — заметил Фалькон. — Возможно, будет не совсем правильно, если он станет рассказывать о том, над чем мы сейчас работаем.
— Это вы правы, — согласился Рамирес. — Надо бы вам ему позвонить.
Мобильный у дель Рея был выключен: возможно, судья уже был в студии. Фалькон позвонил Эльвире и попросил его передать краткое послание дель Рею, непонятное для непосвященных. Не было времени вдаваться в подробности. Фалькон взял распечатку портрета у оператора компьютера в детском саду.
По крайней мере, это было похоже на изображение реального человека. Мужчине было сильно за шестьдесят, возможно — семьдесят с небольшим. Костюм, галстук, редкие волосы на темени, боковой пробор, без бороды и усов. Художник приложил к портрету вес и рост мужчины, записанные по оценке охранника: не выше метра шестидесяти пяти, около семидесяти пяти килограммов. Но похож ли он на того, кого они хотят найти?
В машине он просмотрел списки, которые дал ему Диего Торрес, директор по персоналу компании «Информатикалидад». Марко Барреда не входил в число сотрудников, проводивших время в квартире на Лос-Ромерос. Возможно, для этого он занимал слишком высокую должность. Фалькон позвонил по номеру, который дал ему Давид Курадо, и представился, перечислив все свои чины и звания.
— Думаю, нам следует поговорить лично, — сказал Фалькон.
— Я занят.
— Это отнимет у вас пятнадцать минут.
— У меня их нет.
— Я расследую террористический акт, массовое убийство и самоубийство, — пояснил Фалькон. — Вы должны выделить мне время.
145 
