Особенно,... 
46 
Нового ничего нет. Не помню, писал ли я Вам о болезни доктора Любимова * , которого Вы знаете. У него двусторонний плеврит и воспаление сердца. Положение серьезное. Что же касается моего здоровья, то болезнь моя идет crescendo и уже, очевидно, неизлечима: я говорю о лени. Лень изумительная. Во всем же остальном я здоров, как бык. Накопилось много работы, сюжеты перепутались в мозгу, но работать в хорошую погоду, за чужим столом, с полным желудком — это не работа, а каторжная работа, и я всячески уклоняюсь от нее.
Получаю «Новое время», спасибо от всей души. Только зачем, зачем Жан Щеглов пишет эти фельетоны? * Он увяз, совершенно увяз.
Не пора ли мне домой? Все жду Ковалевского, поедем вместе в Африку. Постараюсь заехать как можно дальше, и чтобы это мое путешествие, хотя немного, походило на труд, а то, право, становится уже совестно. Смотрю я на русских барынь, живущих в Pension Russe, — рожи, скучны, праздны, себялюбиво праздны, и я боюсь походить на них, и всё мне кажется, что лечиться, как лечимся здесь мы (т. е. я и эти барыни), — это препротивный эгоизм.
То, что писалось и говорилось по поводу смерти Додэ, умно и изящно. Даже Рошфор написал хорошо * . Да, великие мы таланты, мы всечеловеки и из нас «прет», но умри Лев Толстой, и написать статью некому. Напишут публицисты, а беллетристы, с Григоровичем и с Боборыкиным во главе, только почешутся. Надо бы молодых литераторов командировать за границу учиться, ей-ей надо бы.
Анне Ивановне, Насте и Боре нижайший поклон. Будьте здоровы и благополучны.
Ваш А. Чехов.
Чеховой М. П., 14 (26) декабря 1897 *
2189. М. П. ЧЕХОВОЙ
14 (26) декабря 1897 г. Ницца.
14/XII.
Кое-кто поехал в Россию * , и я послал кое-что в «Новое время» для передачи тебе. Вещи, на которых найдешь литеры П. Н. С. (положить на столе), развернув, положи у меня на столе. Туда же положи брошюру Э. Зола * в желтой обложке. Между прочим, на праздниках, получишь портрет А. Додэ — небольшая гравюра, изд. «Illustration» * . Это такой хороший портрет, что, право, его стоит в рамочку и ко мне в кабинет. Пожалуйста, когда поедешь в Москву, закажи темную раму со стеклом и вставь портрет, если и тебе он так же понравится, как мне.
Обо всем, что будете получать, сообщай мне, а то, повторяю, скучно посылать, когда находишься в неизвестности. Перчатки пришлю при первой возможности; вообще буду вести себя так, что в один прекрасный день все вы скажете: «Как приятно иметь родственника, живущего за границей».
Живется недурно, погода всё та же, т. е. тепло и тихо, но нет розы без шипов. Дамы, живущие в Pension Russe, русские дамы — это такие гады, дуры * . Рожа на роже, злоба и сплетни, чёрт бы их подрал совсем. Что великолепно в Ницце, так это цветы, которыми здесь запружены все рынки. Масса цветов и дешевизна необычайная. И цветы удивительно выносливые, не вянущие. Как бы ни завял цветок, но стоит только обрезать внизу кончик стебелька и поставить ненадолго в теплую воду — и оживает цветок.
Много сюжетов, которые киснут в мозгу, хочется писать, но писать не дома — сущая каторга, точно на чужой швейной машине шьешь. Получил я от Алек<сея> С<ергеевича> и М<арии> В<ладимировны> Киселевых по письму * . Милые, добрые люди, но М<ария> В<ладимировна> пишет о том, что она стала ясновидящей, философствует * , отвечать же на такие письма я не умею серьезно, и меня томит мысль, что я еще не ответил.
Получил письмо и от Н. И. Забавина. Он в восторге от школы и от своей квартиры. Сегодня уезжает худ<ожник> Якоби, к присутствию которого я тут так привык, — и я остаюсь в Ницце почти один. Это тот самый Якоби, картины которого давала «Нива» в премию («Дорогой гость»), автор «Ледяного дома» * . Он пришлет в Мелихово акварель своей (кстати сказать, неважной) работы. Поклон всем, будь здорова и благополучна. На днях буду писать еще.
Твой А. Чехов.
Батюшкову Ф. Д., 15 (27) декабря 1897 *
2190. Ф. Д. БАТЮШКОВУ
15 (27) декабря 1897 г. Ницца.
Recevrez quinze jours, lettre expliquera. Tchekhoff.
Адрес: Batiouchkof, 15, Liteinaya, Petersbourg.
ПЕРЕВОД:
46 
