Он рассказывал мне о своей семье, благородных кровей, но почти нишей. Его дед, лорд Маунтджой, прокутил все состояние, а отец забрал у семьи последнее, пытаясь отыскать философский камень. Уильям, старший брат Кристофера, не имел уважения к деньгам и прокучивал все, что имел, и даже более, так что от состояния семьи ничего не осталось.
Надеждой был средний брат Чарльз. Чарльз объявил о намерении служить при дворе и поправить положение дел семьи. Я интересовалась семейной сагой лишь из-за Кристофера, но когда его брат Чарльз стал упоминаться как соперник моего сына, я навострила уши.
Блаунты были все красивы, и Чарльз взял добрую долю этого семейного достояния. Он состоял в компании, с которой обычно обедала королева. Она разглядывала за обедом молодых людей, изредка заговаривая с кем-либо из них, и Чарльз сразу же привлек ее внимание. Королева спросила, кто этот красивый незнакомец, а когда ей ответили, что о нем ничего не известно, приказала выяснить.
Чарльз, видя на себе взгляд королевы, вспыхнул, что совершенно очаровало ее, а когда она узнала, что он – сын лорда Маунтджоя, она послала за ним. Она несколько минут разговаривала с понравившимся ей молодым человеком и спросила о его отце. Затем она сказала:
– Не примените прийти ко двору, и я придумаю, как вам помочь.
Все присутствовавшие при разговоре молча улыбнулись: еще один красавчик!
Конечно, он последовал приглашению Елизаветы и сразу стал фаворитом королевы, и не только из-за своей внешности: он был хорошо начитан, в особенности, по части истории, и это восхищало Елизавету. А так как он был слегка замкнут и не тратил деньги направо и налево – попросту из-за того, что их у него не было – то королева сочла это оригинальностью и стала выдвигать его в небольшом кругу своих фаворитов.
Однажды, когда он победил в шахматном турнире, королева не могла скрыть своей радости за него и подарила ему в знак одобрения золотую, с богатым орнаментом фигурку шахматной королевы. Он был столь горд этим, что приказал своим слугам пришить ее к своему рукаву, и ходил, показывая всем этот знак королевского благорасположения.
Это бросилось в глаза моему сыну, и он пожелал узнать, что все это означает. Ему сказали, что за день до того королева таким образом отметила победу молодого Блаунта в шахматном турнире. Недостатком моего сына была ревность, и он исполнился ярости, узнав о расположенности королевы в пользу другого.
– Кажется, у нас при дворе каждый дурак может стать фаворитом, – высокомерно сказал он, а так как эти слова были сказаны в присутствии нескольких людей, то Чарльзу Блаунту ничего не оставалось, как вызвать обидчика на дуэль.
Я была страшно расстроена, когда узнала об этом, и так же расстроен был Кристофер. Это он принес мне эту весть, и на глазах его были слезы.
– Ваш сын и мой брат будут драться, – сказал он. Дуэли иногда кончались смертью, и это повергло меня в ужас. Я послала к сыну с мольбой прийти ко мне безотлагательно. Он приехал, но когда узнал, чего я от него хочу, стал раздражаться.
– Мой дорогой Роб, – говорила я, – тебя могут убить. Он пожал плечами, а я продолжала:
– А что, если ты убьешь этого молодого человека?
– Невелика будет потеря, – сказал он.
– Ты будешь потом сожалеть.
– Он лицемерно пытается завоевать расположение королевы.
– Если ты собираешься драться с каждым человеком, который делает это, у тебя не будет много шансов на выживание. Роб, умоляю – будь осторожен.
– Если я пообещаю тебе, это удовлетворит тебя?
– Нет, – закричала я. – Я удовлетворюсь только тогда, когда ты возьмешь свой вызов обратно. – Я пыталась привести доводы. – Королева будет очень недовольна, – сказала я.
– Это ее вина, она дала ему ту игрушку.
– Но почему бы нет? Ей понравилось, как он играет.
– Милая моя мать, я уже принял вызов. И довольно.
– Мой дорогой, оставь это сумасшествие. Внезапно он стал нежен.
– Слишком поздно, – сказал он. – Не бойся. У него нет шанса.
– Его младший брат – наш стремянной. Бедный Кристофер так расстроен. Ах, Роб, разве ты не видишь мою тревогу? Если с тобой что-нибудь случится…
Он поцеловал меня, и его выражение лица было столь нежно, что любовь к нему захлестнула меня. Так трудно было противостоять его очарованию: он заверял меня, что любит, что всегда будет любить, что сделает все, что в его силах, для моего блага, но остановить дуэль он не может. Его честь будет задета: вызов принят.