118 
— Неужели?
— Да, и настолько, — продолжал д'Арманталь, которому надо было излить всю желчь, скопившуюся у него за истекшие сутки, — что готов послать ваш заговор ко всем чертям.
— О шевалье, это не дело — махнуть на все рукой. Как можно послать заговор ко всем чертям как раз в тот момент, когда все идет как по маслу. К тому же подумайте, что скажут остальные! Нет, что вы!
— Хорошо вам рассуждать! Все остальные, дорогой мой, живут обычной светлой жизнью, ходят на балы, в Оперу, дерутся на дуэлях, имеют любовниц и вообще развлекаются как только могут. Они не заперты, как я, в дрянной мансарде.
— Но у вас же есть клавесин. Вы можете рисовать пастелью…
— И с каким бы это чертом стал я здесь петь и рисовать?
— Прежде всего у вас есть две девицы Дени.
— О да! Ведь они так прекрасно поют и так замечательно рисуют, не правда ли?
— Бог мой, я не выдаю их вам за виртуозок и за художниц; я хорошо знаю, что им не сравниться с вашей соседкой.
— А что моя соседка?
— Почему бы вам, например, не заниматься музыкой вместе с ней? Она ведь так хорошо поет. Это развлекло бы вас.
— Да разве я с ней знаком? Она даже окна своего не открывает. Вы же видите — со вчерашнего дня она словно забаррикадировалась. Ничего не скажешь, она весьма любезна!
— А мне вот, представьте, говорили, что она очень приветлива.
— Да и как вы себе представляете наше совместное пение? Чтобы каждый пел в своей комнате? Это был бы довольно странный дуэт.
— Да нет, у нее.
— У нее?! Я ведь ей не представлен; я с ней даже не знаком.
— Ну в таких случаях находят предлог для знакомства.
— Ах, я ищу его со вчерашнего дня!
— И еще не нашли? С вашим-то воображением! Ах, мой дорогой воспитанник, я вас не узнаю.
— Послушайте, аббат, довольно шуток, я к ним сегодня не расположен. Что поделаешь, у человека бывают разные дни; вот сегодня я глуп.
— Что ж, а в такие дни обращаются к друзьям.
— К друзьям? Зачем?
— Чтобы найти предлог, которого сами тщетно ищут.
— Аббат, друг мой, найдите мне этот предлог! Ну же, я жду.
— Нет ничего легче.
— В самом деле?
— Вы этого хотите?
— Подумайте, какое обязательство вы берете на себя.
— Я обязуюсь открыть вам двери дома вашей соседки.
— Приличным способом?
— А как же! Разве я когда-нибудь действую иначе?
— Аббат, я вас задушу, если вы найдете мне плохой предлог.
— А если хороший?
— Если хороший, то я скажу, что вы, аббат, просто замечательный человек!
— Помните, что рассказал граф Лаваль относительно обыска, произведенного полицией в его доме у Валь-де-Грас, и о необходимости уволить всех рабочих типографии и закопать машину?
— Конечно.
— Помните, какое после этого было принято решение?
— Да, обратиться к услугам переписчика.
— Помните, наконец, что я взялся найти подходящего человека?
— Помню.
— Так вот: этот переписчик, которого я имел в виду, этот честный человек, которого я вызвался найти, уже найден. Дорогой шевалье, это опекун Батильды.
— Бюва?
— Он самый. Я вам передаю свои полномочия. Вы поднимаетесь к нему, предлагаете ему заработать кучу золота. Дверь его дома широко откроется перед вами, и вы сможете петь с Батильдой сколько вам вздумается.
— Дорогой Бриго! — воскликнул д'Арманталь, бросаясь аббату на шею. — Клянусь вам, вы спасли мне жизнь!
Д'Арманталь, схватив шляпу, кинулся к двери. Теперь, когда он нашел предлог, ему все было нипочем.
— Постойте, постойте, — сказал аббат Бриго. — Ведь вы у меня даже не спросили, у кого он должен взять текст для переписки.
— Как у кого? Ясное дело — у вас.
— Нет уж, молодой человек, нет!
— А у кого же?
— У принца де Листне, улица Бак, дом номер сто десять.
— У принца де Листне? Это еще что за новоиспеченный принц?
— Давранш, лакей герцогини дю Мен.
— И вы думаете, он сумеет сыграть свою роль?
— Для вас, вхожего к настоящим принцам, быть может, и нет. Но для Бюва…
— Вы правы. Прощайте, аббат!
— Значит, вы находите, что это хороший предлог?
— Отличный!
— Что ж, идите, и храни вас Господь!.. Д'Арманталь сбежал по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки. Переходя улицу, он заметил аббата Брито, который следил за ним из окна. Шевалье помахал ему рукой и тут же исчез под аркой, ведущей к входной двери дома Батильды.
118 
