98 
— Хорошо, хорошо, господин Дюбуа, — торопливо прервал его Фуше. — Не надо комплиментов. Есть у вас человек, которому можно доверять?
— Сначала я должен знать, для чего он вам нужен.
— Справедливо. Он поедет в Бретань и сформирует там три шайки поджаривателей: одну, самую большую, на дороге между Ваном и Мюзийаком, две другие — там, где он захочет.
— Слушаю вас, — сказал Дюбуа, увидев, что Фуше замолчал.
— Одна из этих трех шаек должна называться шайкой Кадудаля, и все должны думать, что возглавляет ее сам Кадудаль.
— Если я правильно понял Ваше Превосходительство…
— Сделаем вид, что я этого не слышал, — рассмеялся Фуше, — тем более, что вам недолго осталось величать меня подобным образом.
Дюбуа поклонился и, видя расположение Фуше, продолжил:
— Судя по словам Вашего Превосходительства, вам нужен человек, способный при необходимости убить.
— При необходимости способный на все.
Г-н Дюбуа поразмыслил и покачал головой:
— Боюсь, среди моих людей такого нет.
Фуше раздраженно взмахнул рукой, но тут Дюбуа словно спохватился и сказал:
— Нет, нет, погодите, вчера ко мне явился некий шевалье Маален, один из бывших Соратников Иегу, и заявил, что хочет только одного — хорошо оплачиваемых опасностей. Это игрок в полном смысле слова, ему рискнуть жизнью, все равно что деньгами при игре в кости. В общем — наш человек.
— У вас есть его адрес?
— Нет, но он придет ко мне сегодня между часом и двумя. Сейчас ровно час. Он или уже пришел, или вот-вот будет.
— Ступайте и приведите его ко мне.
Г-н Дюбуа вышел, а Фуше направился к полкам с папками. Взяв одну из них, он достал из нее досье и отнес к себе на стол.
Это было досье Пишегрю.
Фуше изучал его с глубоким вниманием, пока г-н Дюбуа не вернулся вместе с молодым человеком.
Это был тот самый человек, который приходил к Гектору де Сент-Эрмину, чтобы напомнить об обещании брату и забрать его в шайку Лорана. Когда на той стороне все было кончено, шевалье решил найти себе занятие на другой.
Ему было от двадцати пяти до тридцати лет, он был недурно сложен, скорее красив, чем уродлив, с приятной улыбкой, и можно было бы сказать, что он хорош во всех отношениях, если бы в его глазах не читались тревога и неуверенность, которые пробуждали в каждом, кто с ним общался, такие же чувства. Одет он был вполне по-современному то есть скорее изысканно, чем просто.
Фуше оглядел его с ног до головы тем пристальным взглядом, что позволял ему мгновенно оценить человека. Он разгадал в пришедшем любовь к деньгам, стремление к успеху и хорошо развитый инстинкт самосохранения, который в защите придавал ему больше отваги, чем в нападении. Фуше понял, что перед ним — тот, кого он ищет.
— Сударь, — молвил он, — меня уверили, что вы хотите послужить правительству. Это правда?
— Да, это мое самое заветное желание.
— В каком качестве?
— В любом, лишь бы получать удары и деньги.
— Вы знаете Бретань и Вандею?
— Как не знать. Меня трижды посылали туда к генералу Жоржу Кадудалю.
— Вы входили в контакт с другими главарями?
— С некоторыми и, в частности, с тем, кого называли Жорж Второй из-за его сходства с генералом.
— О, черт! — воскликнул Фуше. — Именно он был бы нам очень полезен. Вы сможете собрать три шайки человек по двадцать каждая?
— Это несложно в краях, еще не остывших от гражданской войны. Ради достойной цели всегда наберется шестьдесят честных людей, и вам понадобятся только одна красивая идея и пара громких фраз. Если же цель сомнительная, то соберутся темные личности, готовые продать себя с потрохами. Это обойдется дороже.
Фуше бросил взгляд на Дюбуа, как бы говоря: «Дорогой мой, да это просто клад!», затем вновь обратился к шевалье:
— Сударь, через десять дней нам нужны три шайки поджаривателей, две в Морбиане и одна в Вандее. Все три должны действовать от имени Кадудаля. В одной из них человек в маске будет называть себя именем этого бывшего бретонского вождя. В общем, все должны поверить, что это он и есть.
— Легко, но дорого, как я уже сказал.
— Пятьдесят тысяч франков хватит?
— О да, более чем.
— По этому пункту мы договорились. Далее. Сможете ли вы после организации этих шаек переправиться в Англию?
— Нет ничего проще, учитывая, что я родом из Англии и говорю по-английски, как на родном языке.
98 
