8 
Он обернулся к жене, чтобы пригласить ее принять участие в беседе, но, посмотрев, увидел, что человек, с которым он говорил, уже уходит. Он глядел ему вслед точно так же, как и она сама.
Будто в полусне, она попыталась скрыться от назойливых поклонников.
– А, леди Уайберн, – приветствовал ее Клифтон, вытиравший лоб несвежим носовым платком. – Какая честь! Мы с женой как раз…
Селия прервала его, слишком занятая своими мыслями для того, чтобы думать о приличиях.
– Мистер Клифтон, а кто был этот человек? Клифтон уставился на нее.
– Этот? Я думал, вы его знаете. Ведь все знаменитости знакомы между собой. Разве нет?
– Кто он такой? – повторила она.
– Это Ройс Тайлер, знаменитый медиум. Большая шумиха в Лондоне. Чертовски умен. Рассказывает вещи, которых никто не мог знать. Дьявольщина какая-то. Я сам как-то ходил к нему. Он велел бояться лошадей. Буквально на следующий день меня сбила упряжка, которую понесло на Стренде. У меня нога была сломана в двух местах. Он загадка, этот Тайлер. Хотя ума не приложу, что он делает здесь?
Ройс Тайлер. Конечно, она слышала о нем. Медиум из Мейфэра. Ясновидец. В своей области он был так же знаменит, как и она. Одни утверждали, что он великий маг, другие считали его мошенником.
Экстрасенс! Этим можно объяснить силу, которую она ощутила в его присутствии, и ее гипнотическое состояние после встреч с ним.
Клифтон продолжал болтовню, но она его уже не слушала. То, что сказал ей Ройс Тайлер, не могло быть правдой. И все-таки… Как мог он узнать секреты ее души?
– Конечно, ты не отправишься в пещеру. – Ее предупреждали и голос ее матери, и условности общества.
Но когда она прислушивалась к таким вещам?!
Несмотря на внутреннюю борьбу, она знала, что должна пойти. Всю вторую половину дня она провела в подготовке к встрече. Выяснила у портье, как проехать туда. Наняла в конюшне лошадь. Съела легкий ужин у себя в номере. Приняла горячую ароматизированную ванну. Теплая шелковая вода нежно ласкала все ее чувствительные места, после чего она вновь ощутила себя бодрой и полной энергии.
Она выехала на арендованной лошади еще до наступления сумерек, чтобы не заблудиться. К седлу был приторочен фонарь. Вновь взбиралась она по крутым склонам скалы. Дневная жара начала спадать, и на смену ей пришел легкий морской ветерок.
Взволнованная тем, что не успеет добраться засветло, Селия подъехала к пещере в тот момент, когда солнце уже опускалось за испанский берег. Она спешилась и привязала мерина к старому оливковому дереву. Стремительные, как молнии, обезьяны, скакавшие впереди нее, еще более усиливали возникшее в сгущающихся сумерках ощущение полного одиночества. Любопытные животные толпились вокруг нее, пока она зажигала фонарь, и стремглав бросились за обгоревшей спичкой, думая, верно, что это что-то съестное. Селия перестала наблюдать за ними и направилась к входу в пещеру. На деревянном барьере была табличка, извещавшая, что на сегодня осмотр уже закрыт. Этот барьер не служил серьезным препятствием, а просто сообщал публике о прекращении посещений. Селия поднырнула под ограждение и оказалась внутри темной пещеры. Она подняла фонарь чуть выше. Могучие сталактиты свисали с потолка, причудливо мерцая в неверном свете фонаря, преломлявшемся в миллионах сверкающих призм. Это зрелище повторялось вновь и вновь по всей огромной пещере, создавая пейзаж какой-то сказочной ледяной страны. Природный храм.
Селия прошла внутрь. Звук ее шагов по каменному полу гулко отдавался в полной тишине. Чем дальше она шла, тем больше ее охватывало чувство глубокой, всепоглощающей, тихой любви. Оставив фонарь на земле, она прикоснулась к известковой стене и почувствовала, как ее рука растворилась в нежных объятиях камня. Она ощутила, что таинственная пещера признала, приветствовала ее. Пещера любила ее, ждала ее прихода.
«Пещера святого Михаила? – подумала она. – Нет. Моя пещера».
Она прислонилась щекой к стене и ощутила прохладную, влажную поддержку. Она уже каким-то чутьем знала – что-то должно случиться, когда на своем плече почувствовала руку, властную, сильную и горячую. Она ругала и себя, и эту загадочную пещеру. Она не слышала, как он подошел, но прикосновение его руки было… По ее телу пробежала судорога. Она почувствовала, как вся растворяется в нем. Время остановилось. Казалось, что оно никогда вообще и не существовало. Она перестала понимать, кто она и где находится. Она знала только, что он опять прикасается к ней. Опять? Все, чего она желала в этот момент, – это полностью раствориться в нем. Словно она возрождалась после многих лет внутренней смерти. У нее не было никаких желаний, только бы он продолжал прикасаться к ней. Это ощущение было превыше всего на свете. Оно переполняло ее, заменяло дыхание.
8 
