Особенно,... 
45 
Тирль отодвинулся от Зарид и посмотрел на нее. Она полностью опиралась на него. Если бы сейчас он отпустил ее, девушка, вне всякого сомнения, упала бы. Ни одна женщина не отдавалась его ласкам столь самозабвенно. Он дотронулся до ее волос, убрал прядь с виска. Когда она полюбит мужчину, она всем своим существом отдастся этой любви. Он намеревался стать для нее этим человеком.
— Меня зовут Тирль, — прошептал он, целуя ее лоб, и старое имя, означавшее «человек без слез», прозвучало, как ласка.
— Тирль, — шепнула Зарид, уткнувшись лицом в его шею.
Он улыбнулся, ибо в ее голосе была та мягкость, которую он всегда в ней подозревал.
— Я очень хотел бы взять тебя с собой, — тихо признался он, касаясь ее лица. — Я любил бы тебя всю ночь до самого утра.
Она придвинулась к нему еще ближе и подняла голову, ожидая поцелуя.
Тирль медленно и нежно поцеловал ее — поцелуй, предназначенный девственнице.
— Теперь, любовь моя, я должен вернуть тебя твоему брату.
— М-м-м. — Зарид ничего не могла сказать, она прижалась лицом к его шее, нежно целуя. Она понятия не имела, что до мужчин так приятно дотрагиваться.
Тирль оттолкнул Зарид и, посмотрев ей в глаза, понял, что дольше не вынесет этого. Он знал, что, если захочет, может овладеть ею прямо сейчас.
— Нам надо вернуться, — сказал он.
Тирль был уверен — за то, что не лишил ее девственности в эту ночь, на небесах он будет удостоен золотого венца.
Он взял Зарид за руку и повел обратно к шатрам.
Они не прошли и нескольких ярдов, как Зарид опомнилась. Она потрясла головой, словно желая стряхнуть наваждение, затем вырвала свою руку. Она только что подчинилась врагу. Забыв, что она — Перегрин, и этот мужчина — враг ее семьи, позволила ему дотронуться до нее. Позволила? Она позволила бы ему и больше, гораздо больше, если бы он захотел. Он сам не захотел…
Зарид вытащила из-за пояса миниатюрный кинжальчик и направила его на Тирля.
— Если ты еще хотя бы раз дотронешься до меня, я тебя убью, — пригрозила она.
А этот ужасный, отвратительный тип рассмеялся. Зарид кинулась на него, но он легко перехватил ее руку и вновь заключил в объятия.
— У меня еще не до конца зажила ножевая рана и ободран весь бок по твоей милости. Хватит с меня увечий.
— Ты узнаешь, что такое настоящая боль, если будешь продолжать мне навязываться.
— Навязываться? — Все еще смеясь, он наклонился, словно собирался ее поцеловать снова. Зарид отвернулась.
— Нет, — прошептала она.
Тирль отпустил ее.
Убегая, Зарид слышала его смех.
Глава 8
Всю дорогу до шатра Зарид бежала. Ее колотила дрожь. Сиверн лежал на койке, грызя яблоко, и обернулся на звук ее шагов.
— За тобой кто-нибудь гнался, — поинтересовался он. — Оруженосец Кольбрана? Мальчишка-таки чувствует в тебе женщину. Похоже, у него больше ума, чем у его господина.
— У тебя что, нет своих дел, — огрызнулась сестра. — Нет меча, который можно наточить, или женщины, за которой надо поухаживать?
— Я завоевал всех здешних женщин, — похвастал Сиверн.
— Кроме леди Энн.
Доев яблоко, Сиверн встал.
— Где Смит? Ты что, увидела его с другой женщиной, и это привело тебя в столь дурное расположение духа? Поберегись, сестричка, и не играй слишком уж смело!
— Ты ничего не знаешь! Ничего! — набросилась Зарид на брата.
Он, усмехаясь, вышел из шатра.
Зарид села на свою постель. Гнев парализовал ее. Она злилась на брата за то, что тот ничего не замечал, на Говарда за то, что тот вторгся в ее жизнь, и на себя саму, ибо своим поведением тоже была недовольна.
— Если бы любой другой мужчина поцеловал меня, случилось бы то же самое, — громко прошептала она. — А если бы до меня дотронулся Кольбран… — Она задумалась, вспоминая прикосновения Говарда. «То же было бы и с любым другим, — уверяла она себя. — Кто бы тебя не обнимал и не целовал, ощущения были бы столь же восхитительными».
"Да, — Зарид встала. — Она — Перегрин». Раз ее братьям нравятся многие женщины, ей, вне всякого сомнения, должны нравиться многие мужчины. Хоть это позор для нее, что она так воспринимает заклятого врага своей семьи, но ничего не поделаешь. Так устроен мир».
Нужно побольше думать о себе и не позволять мужчине вторгаться в ее помыслы. Нельзя забывать о том, что действительно важно, — подумала она. Он — Говард и по каким-то своим причинам проник в лагерь Перегринов. Раз Зарид — единственная, кто знает, кто он такой на самом деле, уж не решил ли он соблазнить ее, чтобы она начала доверять ему?
45 
