88 
— Он собирается идти опять, — прошептала Бренди. — Но теперь он хотя бы пристегнул страховку.
Тревис сделал уже несколько шагов по канату, когда зрители поняли, что представляет собой этот страховочный трос. Медленно разворачивалось полотно. «Риган…» — было первое слово, которое увидели зрители, и поскольку за последние два дня им сотни раз довелось прочитывать эти слова, они заранее знали, что за ним последует.
«Риган!» — хором читали зрители. «Выходи» — было следующее слово, потом «за». Каждое следующее слово произносилось все громче и громче. Когда, наконец, Тревис добрался до второй площадки, горожане хором повторили все слова. Даже если бы они разучивали это несколько недель, вряд ли хор получился бы лучше. "Риган, выходи за меня замуж ".
Краска бросилась в лицо Риган. У нее было такое чувство, что вспыхнуло все тело — от пяток до кончиков волос.
— Что там написано, мама? — спросила Дженнифер, когда все вокруг стали хохотать.
Риган молчала, боясь, что скажет что-либо невпопад. Она не взглянула на Тревиса, который спускался по лестнице сопровождаемый шумными приветствиями, рукоплесканиями и всеобщим весельем.
— Я ухожу домой, — наконец прошептала Риган. — Прошу тебя, присмотри за Дженнифер, — попросила она. С высоко поднятой головой она вышла с огороженной лентами площадки, прошествовала перед собравшимися и вышла с поля. Ей что-то кричали, но она не обратила внимания на призывы, а пешком проделала весь долгий путь до гостиницы.
Открыв дверь ключом, она прошла в свои комнаты. Риган подумала, что если когда-либо и выйдет отсюда, так только ночью, чтобы ускользнуть украдкой и никогда больше не встретиться с жителями Скарлет Спринте.
Ее нисколько не удивило, когда она увидела на своей подушке лист плотной дорогой бумаги цвета слоновой кости. На нем изящными буквами было выведено приглашение в девять часов вечера присоединиться к Тревису Стэнфорду за ужином. Внизу от руки было приписано, что без пятнадцати девять он будет ждать Риган у двери ее комнаты.
Чувствуя свое полное поражение, Риган поняла, что выход у нее только один — встретиться с ним. Если она откажется, видимо, слон вышибет ее дверь, а то и сам Тревис прибудет верхом на слоне. Она была готова к любому сюрпризу, зная изобретательность Тревиса.
Весь вечер никто ее не беспокоил, и она была благодарна тому, кто смог оградить ее. За сегодняшний день внимания посторонних ей хватило с избытком.
Ровно без пятнадцати девять в дверь постучали.
В коридоре стоял Тревис, одетый в модный фрак темно-зеленого цвета и светло-зеленые брюки. Он с улыбкой оглядел ее красивое шелковое платье цвета абрикоса.
— Ты еще красивее, чем всегда, — заявил он и предложил ей руку.
Коснувшись руки Тревиса, она простила ему все. Она готова была ударить себя за это, но весь гнев и огорчение, желание убить его мгновенно исчезли.
Качнувшись, она на долю секунды оперлась на него, и Тревис тут же взял ее рукой за подбородок и посмотрел в глаза. Вглядываясь в ее лицо, он поймал ее взгляд, наклонился и нежно и ласково поцеловал.
— Мне тебя не хватало, — прошептал он, а потом улыбнулся и повел к великолепной двухместной коляске.
— Господи, Тревис! — только и смогла прошептать она, когда он сел рядом с ней, засмеялся и, щелкнув языком, послал лошадь вперед.
Стояла ясная теплая ночь, ярко светила луна, в неподвижном воздухе струился чудесный аромат. Можно было подумать, что это Тревис заказал такую ночь. За последние несколько дней Риган уже не представляла, что еще может придумать Тревис, но то, что она увидела, превзошло все ее ожидания.
На траве, на берегу ручья, было расстелено одеяло, сшитое из лоскутов бархата с золотыми блестками, а на нем разложены темно-синие с золотом подушки. Там же были расставлены хрустальные бокалы, фарфоровая посуда. От блюд исходил чудесный аромат, горели свечи, их резкий свет смягчали плафоны из розового матового стекла. Все выглядело нереальным, сказочным.
— Тревис… — только и сказала она, когда он снял ее с сидения. — Как прекрасно!
Он подвел ее к разложенным подушкам и помог сесть, потом открыл бутылку холодного шампанского. Когда Риган подняла свой бокал, Тревис осторожно опустился на подушки напротив нее.
— Тебе не больно, Тревис? — спросила она. В ответ он чуть не застонал.
— У меня все тело дьявольски болит. В жизни не приходилось так поработать, как за последние несколько дней. Надеюсь, ты уже сыта ухаживаниями?
88 
