75 
Через несколько минут обе девушки появились снова. Увидев их, Морган только ахнула. На них были черные платья с длинными рукавами и очень глубоким квадратным вырезом. Платья были чрезвычайно узки в талии, а юбки необычайно широки, но кончались эти юбки у середины бедра. На ногах у девушек были туго натянутые прозрачные черные шелковые чулки и черные туфли-лодочки на высоком каблуке.
Морган еще никогда не приходилось видеть, что женщина оголяет ноги. В ее кругу считалось неприличным, если платье не закрывало щиколотку. Но то, что она видела сейчас, было просто невообразимо.
– Это наши особые платья для распродаж. Правда, хорошенькие?
– Но ведь у вас так много обнажено! Как вы только появитесь в таком виде перед мужчинами?
– В таком виде? Дорогая, но тебе сегодня придется обнажиться гораздо больше.
Морган в недоумении уставилась на девиц:
– Что это значит?
– Да ничего особенного. Кэрри просто так сболтнула. А теперь на выход, – и говорившая метнула в сторону Кэрри суровый взгляд.
В холле Морган встретила остальных пленниц, каждая шла в сопровождении двух прислужниц, одетых точь-в-точь, как ее спутницы. Пленницы едва кивнули друг другу, они сильно волновались в ожидании предстоящего.
Их провели в узкое помещение за кулисы. По другую сторону занавеса сидело, очевидно, немало мужчин. Пленницы слышали приглушенный кашель в голоса.
К девушкам быстро подошла мадам Николь:
– Девушки, смотрите, чтобы они не помяли свои платья. Сначала выйдет Мери, потом Джесси, Элис и последней, – она с восторгом взглянула на нее, – наша Морган.
Она удалилась, и вскоре послышались вежливые аплодисменты.
Голос Николь напоминал мурлыканье, когда она обратилась к собравшимся:
– Уважаемые джентльмены! Первым номером будет леди по имени Мери. Мери требуется смягчить некоторые неприятные стороны ее личности. Но, как заметил всем нам известный господин Шекспир, есть способы укротить строптивую. – Раздался вежливый смех. – Я прошу прощения за необходимость использовать могущество Самсона, но, надеюсь, вы согласитесь, что Мери вполне стоит некоторых лишних усилий.
Тихо заиграл оркестр.
Они услышали, как Мери, уже находясь на сцене, сказала:
– Нет!
Тут же последовал щелчок кнута.
Элис с тревогой взглянула на Морган и Джесси, почти утратив свою недавно обретенную смелость. Они услышали, как Мери зарыдала, музыка остановилась, раздался стук – мадам Николь разорвала запечатанный конверт, – сделку совершил мистер Томас Миллисент.
Послышался какой-то шорох, и три женщины теперь могли видеть на сцене Мери, которая стояла, закрыв лицо руками.
– О Господи, да она же голая! – воскликнула в ужасе Элис.
Прежде чем Джессика успела что-либо сказать, сопровождавшие вывели ее на авансцену. Морган успела увидеть ее испуганное лицо.
Опять Морган услышала, как Николь кратко характеризует личность одной из «своих» женщин. Она превозносила приятный нрав Джесси и ее покладистость. Опять заиграла музыка, но протестующих возгласов не последовало. Когда музыка стихла, раздались хлопки, вежливые и признательные.
Морган не смотрела на другой конец сцены, откуда спускалась Джесси. Она старалась ни о чем не думать или хотя бы перенестись мыслями далеко отсюда. Она знала уже, что с ней будет то же. Мимо прошла Элис. И Морган краем уха слышала, как мадам Николь восхваляет добродетели Элис и ее девственность.
Прошло, казалось, всего несколько секунд, и послышались аплодисменты гораздо более громкие, чем прежде. Мадам Николь возвестила имя победителя.
Прислужницы помогли Морган встать. Они пригладили ей волосы, оправили платье. И Морган услышала мадам Николь:
– А теперь, джентльмены, появится та, о которой наслышан весь Сан-Франциско. Я должна предупредить вас, что если ставки будут недостаточно высоки, я отвергну их все. Теперь мы вам продемонстрируем наш алмаз.
Зазвучала музыка, и Морган вывели на сцену. Она была рада яркому свету, из-за него она не видела мужчин, сидевших в зале. Она хотела думать чем-нибудь приятном, но ничего не приходило в голову.
Прислужницы продефилировали взад и вперед по сцене, а затем, как она и предполагала, начали ее раздевать. Снимая с нее ту или другую принадлежность туалета, они поворачивали Морган кругом, чтобы были видны все части обнажаемого тела.
Морган слышала, как тихо переговариваются между собой мужчины.
Тело купалось в розовом свете, исходившем от сотен свечей. Прислужницы раздевали ее уже почти полчаса.
75 
