Последние отзывы

  91  

– Не понимаю. Если развод будет окончательным, как я могу все еще оставаться женой Ранулфа? – нахмурилась Лайонин.

Амисия с безумным видом огляделась.

– Слишком сложно объяснять. Вы должны довериться мне, ибо я – дочь герцога и лучше знаю законы. Вы согласны с моим планом?

– Не знаю. Я окончательно сбита с толку и…

– До чего же эгоистична! – брезгливо воскликнула Амисия. – Я предлагаю безопасность, способ избежать беды, а вы только и думаете, что о себе! Что будет с вашим сыном, когда ему исполнится двадцать лет? Он придет к вам и спросит, почему вы, не помня о нем, горели вожделением к его красивому отцу! И тогда у вас не останется ничего: ни мужа, которого вы так жаждете, ни любви сына. Будете и тогда говорить, что были сбиты с толку, просить прощения зато, что он оказался немногим богаче нищего да еще и объявлен бастардом графа Мальвуазена? Может, когда-нибудь он увидит моих сыновей и вспомнит…

– Прекрати! Ты слишком спешишь!

– Нам нужно торопиться, ибо осада скоро закончится.

– Тогда Ранулф вернется, и я смогу поговорить с ним. Амисия откинула голову и засмеялась.

– Вы еще более глупы, чем я предполагала. Хотите услышать мои слова из уст человека, ради которого готовы на все? Думаете, он позволит вам уехать в Ирландию и разрушить планы короля, мечтающего, чтобы наследником его графства стал внук французского герцога? Нет, миледи, нужно ехать немедленно, до его возвращения.

– Я… Когда отплывает корабль?

– Завтра.

– Так скоро? У меня нет времени все обдумать.

– Я устроила так, чтобы вы не успели изменить своего решения. Я следила за вами и знаю, что ваша похоть непременно возьмет верх. Необходимо решать сейчас, в эту минуту, и уже завтра вас здесь не будет.

Лайонин не могла мыслить связно. Не сумела призвать на помощь здравый смысл. Она видела Амисию, целующую Ра-нулфа, вспомнила об отношениях мужа с королем, представила, что ждет ее сына.

– Да, я поеду.

Амисия торжествующе улыбнулась:

– Вы сделали мудрый выбор, миледи. Этой ночью вам следует взять с собой только то, что можно увезти в седельных сумках. Не более. И никому не говорите о наших планах. Никому. Понимаете?

– Понимаю. Даже слишком хорошо, – выдавила Лайонин.

–; Теперь я уйду, но завтра утром вы должны оседлать вороного. Если кто-то спросит, куда вы едете, скажите, что хотите отвезти в деревню ткани для сервов. Этим вы отведете подозрения. Когда ваше отсутствие обнаружат, судно уже выйдет в море.

С этим напутствием она вышла из комнаты.

Лайонин не шевельнулась. Кейт помогла ей лечь в постель. И тут только она разрыдалась. Когда первые лучи солнца проникли сквозь стекло, слезы еще текли нескончаемым потоком. Ее последняя ночь в качестве госпожи Мальвуазена, в постели Ранулфа.

Она встала, когда солнце уже поднялось высоко, и кинула кое-что из одежды в седельные сумки. И не взяла никаких драгоценностей, кроме львиного пояса. На память о Ранулфе она сунула в сумку маленькую шкатулку слоновой кости, на которой был вырезан лев Мальвуазенов. В ней обычно хранилась его печать, но сейчас она была пуста.

Лайонин еще раз оглядела спальню, где была так счастлива, и закрыла за собой дверь.

Она легко добралась до мыса Святой Агнессы, где стоял на якоре корабль. Перед отъездом только Кейт заметила распухшее от слез лицо госпожи, но Лайонин отговорилась болями, вызванными беременностью, и поскольку ее живот заметно округлился, служанка ничего не заподозрила. Лайонин то и дело гладила живот, шептала нежные слова неродившемуся ребенку в надежде, что поступает правильно.

Она уже видела впереди паруса судна. Кажется, это одно из нескольких, принадлежащих Ранулфу. Суда доставляли в другие королевства английские товары и привозили иностранные.

К ней подошла Амисия, до сих пор прятавшаяся в кустах.

– Вы опоздали, миледи, и Мореллу пришлось извиняться перед капитаном, ]– осуждающе заметила она.

– Мореллу?

– Не воображаете же вы, что я смогла устроить ваш побег в одиночку? Сэр Морелл – один из рыцарей гарнизона, хотя по праву должен был стать одним из «черных стражей». Но сейчас для объяснений нет времени. Возьмите, нужно спрятать одежду и волосы.

Она подала Лайонин рыжевато-коричневый плащ простолюдинки. Графиня спешилась и накинула его.

– Присмотришь за Лориэйджем? Постарайся вернуть его в конюшню.

– Только у меня и забот, что присматривать за вашей драгоценной лошадью! Но так и быть, я позабочусь об этом звере. А сейчас пора идти. Нрав у Морелла не из легких, особенно если его планы нарушаются. Не поднимайте головы и ни на кого не смотрите. Не хватало еще, чтобы охрана вас узнала!

  91