23

В понедельник, 12 октября 2076 года, в семь часов вечера я направлялся домой после изматывающего дня, который провёл в наших канцеляриях, расположенных в отеле «Свалка», занимаясь всякой ерундой. Делегация фермеров, занимающихся выращиванием зерна, хотела повидать профа, а поскольку он был в Гонконге, то вызвали меня. Держался я с ними грубо. С момента введения эмбарго прошло уже два месяца, и всё это время ФН отказывала нам в любезности устроить какую-нибудь пакость. Нас полностью игнорировали, на наши претензии не отвечали — я полагаю, они считали, что если они так поступят, то тем самым признают факт нашего существования. Стью, Шихан и сам проф прилагали максимум усилий для того, чтобы при помощи подтасовки поступающих с Земной стороны новостей укрепить боевой дух наших людей.

Сначала все держали скафандры под рукой. Их носили, держа шлемы под мышкой, даже когда шли по коридорам на работу или возвращались домой. Но затем напряжение спало — дни проходили за днями, никакой опасности не было, а скафандр, когда в нём нет необходимости, вещь достаточно громоздкая. Спустя какое-то время у пивнушек появились таблички «В скафандрах не входить!». Ну а если селенит не может позволить себе сделать по дороге домой остановку и выпить свои пол-литра из-за того, что на нём скафандр, то он оставит его либо дома, либо на станции, либо в каком-нибудь другом месте.

Честное слово, я сам в тот день не позаботился о том, чтобы надеть его, — меня вызвали в канцелярию, и я был уже на полпути туда, когда вспомнил о скафандре. Как раз в тот момент, когда я добрался до вспомогательного шлюза номер тринадцать, я услышал и почувствовал звук, который пугает селенита больше всего, — отдалённое шипение, за которым последовало ощутимое движение воздуха. Ни секунды не раздумывая, я влетел в шлюз, выровнял давление и, выскочив с другой стороны, задраил дверь и бегом помчался к нашему домашнему шлюзу. Миновав его, я закричал:

— Надевайте скафандры! Велите ребятам убираться из туннелей и закройте все воздухонепроницаемые двери!

Никто из взрослых, кроме Мамы и Милы, мне на глаза не попался. Обе они были перепуганы, но, не говоря ни слова, взялись за дело. Я ворвался в мастерскую и схватил скафандр.

— Майк! Ответь мне!

— Я здесь, Ман, — спокойно отозвался он.

— Я слышал звук, который означает, что произошла декомпрессия от взрыва. Какова обстановка?

— Это на третьем уровне Л-Сити. Пробоина на станции подземки «Западная», сейчас всё до некоторой степени под контролем. Шесть кораблей совершили посадку, Луна-Сити атакован…

— Что?!

— Ман, дай мне закончить. Шесть транспортных кораблей совершили посадку, Луна-Сити атакован войсками, судя по всему, атаке подвергся также Гонконг, телефонная связь с ним нарушена, повреждён релейный ретранслятор. Атакован Джонсон-Сити; я уже закрыл бронированные двери между Луна-Сити и подземной частью Комплекса. У меня нет возможности увидеть, что происходит в Новолене, но, судя по отметкам на радаре, всё указывает на то, что он тоже атакован. Черчилль и Тихо-Андер — тоже. Один корабль сейчас находится на высокой эллиптической орбите. Он сейчас прямо у меня над головой. Судя по всему, это корабль командования. Других кораблей не видно.

— Шесть кораблей… какого чёрта, где же ты был раньше?

Он ответил так спокойно, что это привело меня в чувство:

— Ман, они приблизились к обратной стороне Луны. А она для меня слепая зона. Они подошли по траектории, которая сразу выводила их на предельно низкую орбиту облёта, они чуть в горы не врезались. Я видел только самый последний этап посадки корабля возле Л-Сити. А тот корабль, что сел рядом с Джонсон-Сити, единственный, который я могу наблюдать непосредственно. О местах посадки остальных я могу судить только предположительно, исходя из той баллистической траектории, которая была определена по сигналу на экране радара. Я слышал звук от разрыва в Луна-Сити, на станции «Западная», а теперь слышу те, которыми сопровождается сражение в Новолене. Всё остальное — только гипотетические предположения, вероятность их правильности — ноль, запятая, девять, девять. Я сразу же позвонил тебе и профессору.

У меня перехватило дыхание:

  165