30 
Тревельян повернулся к Клер и тихо произнес:
— Там Гарри. — Он кивнул в сторону спальни.
Клер радостно улыбнулась и направилась в комнату, но Тревельян удержал ее за руку.
— Он мог прийти по личному делу, — прошептал он.
— Я… — начала было Клер, но Тревельян прикрыл ей рот ладонью.
— Он может быть не один, — таинственно заметил он. Клер широко раскрыла глаза, как будто не веря ему, и Тревельян убрал руку. Он открыл большой старинный сундук, стоявший позади нее.
— Спрячьтесь здесь, пока я не выясню, чего он хочет.
— Нет, я не… — начала было Клер, но Тревельян поднял ее, опустил в сундук поверх каких-то тряпок, которые она в иной ситуации с удовольствием изучила бы, и, закрыв крышку, уселся сверху. В этот момент в комнату вошел Гарри.
— Где ты пропадал? — спросил он. — Я жду тебя здесь уже полчаса. И чей это голос я только что слышал? Женский голос?
— Тебе, должно быть, показалось. Чему обязан оказанной мне честью?
— Опять Мактаврит…
— Сколько на этот раз?
— Шесть.
— И твоя матушка рвет и мечет? Сомневаюсь, что она
захочет расстаться с шестью коровами.
— Она хочет, чтобы я согнал его с земли. Тревельян погрузился в молчание.
— И ты думал, что я соглашусь сделать для тебя эту грязную работу?
— Велли, ты всегда был красноречив. Я подумал, что ты мог бы поговорить со стариком.
— Никто не может. И не мог никогда. А что с его сыновьями?
— Одни умерли, другие эмигрировали. Старик — последний.
— И теперь она хочет согнать его с земли. А почему бы не дать ему денег и не отправить к сыновьям?
— Он ни за что не уедет, и где я возьму деньги? Опять продавать картину?
— А как у тебя с богатой наследницей?
До этой минуты Клер хранила молчание, сидя в сундуке, вслушиваясь в каждое слово и пытаясь понять, о чем идет речь. Имя Мактаврит что-то говорило ей, но она не могла вспомнить, что именно. Когда она услышала, как Тревельян спрашивает о ней Гарри в своей обычной язвительной манере, то не захотела слушать ответ, боясь того, что может услышать. Тревельяну удалось заронить сомнение в ее душу. Она слегка подтолкнула ногой крышку сундука.
— Какого черта, ты что-то прячешь там? — закричал Гарри, увидев, что крышка пришла в движение и Тревельян чуть не свалился.
— Я покажу тебе, если хочешь.
— Нет, спасибо. Я уже видел достаточно всяких гадостей, которые ты привозил из своих путешествий. — Он замолчал, так как вошел Оман и поставил на столик рядом с Тревельяном два стакана виски. Когда он вышел, Гарри продолжил, приняв стакан из рук брата. — А ты не боишься, что этот малый как-нибудь ночью перережет тебе глотку?
— Оман?! Люди, живущие в твоем доме, пугают меня гораздо больше. Кстати, об ужасе: когда твоя свадьба?
— Не сейчас, — уклончиво ответил Гарри.
— А твоя маленькая богатая наследница счастлива под игом старой карги? — спросил Тревельян насмешливо.
— Матушка не так уж плоха. Ты никогда не давал ей возможности проявить себя, что до Клер, мне кажется, она привыкает. — Гарри допил свое виски и поднялся. — Мне пора.
— Свидание с каким-нибудь мотыльком?
Клер опять приподняла крышку, но на этот раз Гарри ничего не заметил.
— Нет, я еду на юг присмотреть для нее кобылку.
— Для наследницы?
— Вот именно.
— Готовишь подарки? Да, это, должно быть, настоящая любовь, — сказал Тревельян с издевкой.
Клер затаила дыхание в сундуке.
— Мне она очень нравится. Правда, в ее голове слишком много ненужных сведений по истории и дурацкой романтики, но в остальном она недурна. — Тон Гарри изменился, стал угрожающим. — Держи свои лапы подальше от нее, понял?
— Ну что человек моего возраста может делать с девушкой, даже если случайно прикоснется к ней? — спросил Тревельян насмешливо.
— Ты меня понял, — повторил Гарри. — Оставь ее в покое!
— Скажи, тебе нравятся ее деньги или она сама?
Клер не могла видеть их лица, но подумала, что Гарри потребовалось слишком много времени на ответ. Он расхохотался, и Клер не смогла определить, что означал этот смех: «Она сама мне очень нравится» или «Конечно, ее деньги!»
Глава 6
— Итак, — сказала Клер, выбираясь из сундука. Тревельян не дал себе труда поднять крышку, не помог ей вылезти, но она уже начала привыкать к его манерам.
Тревельян сидел за столом и писал. Клер остановилась перед ним.
— Ну и что вы собираетесь делать?
— Сядьте, пожалуйста. Вы загораживаете мне свет. Девушка отошла немного в сторону, но не отвела взгляда.
30 
