Последние отзывы

  100  

Тудлс и Тесса уже восседали за столом, каждый со стаканом молока и с белыми «усами». Во мне снова вспыхнула ревность. Сначала какой-то незнакомец отнимает у меня личного помощника, теперь вот родной отец отнимает закадычную подругу...

Ноубл вывалил гору жирных, клейких булочек с корицей на блюдо в четырех дюймах от моего носа и хлопнул меня по плечу.

— Похоже, у вас тут идиллия.

Основная проблема с родственниками заключается в том, что они слишком хорошо тебя знают. Если ты рос среди них, то они помнят тебя еще в том возрасте, когда ты не умел прятаться под масками. Если мне удавалось скрывать свои чувства от Джеки, которая узнала меня недавно, то с Ноублом этот фокус не пройдет. Он сразу понял, что я ревную, глядя, как моя бывшая подруга Тесса чуть ли не сидит на коленях у моего папаши.

Съев пару сдобных штучек, которые испек Ноубл, я решил помолчать и обмозговать кое-что. Мне надо понаблюдать за тем, что происходит, и кое-что решить. Нет, конечно же, я не «надулся», как утверждала Джеки.

Я взял книгу, устроился в гамаке в саду и принялся наблюдать за остальными. Ладно, на самом деле я искал причину, чтобы отправить отца в дом престарелых и сказать Ноублу, чтобы он шел своей дорогой. Я охотно дал его детям путевку в жизнь, но самому Ноублу я ничегошеньки не должен.

Но почему, черт подери, все это так приятно?!

Выяснилось, что мой отец знает тысячу способов себя занять, не сходя с места. Я как завороженный следил за каждым его движением, когда он показывал Тессе, как играть в «веревочку», — свивал из завязанного петлей шнурка, надетого на руки, то качели, то гребную лодку. Легкое движение запястьями — и готово дело. Такое я видел только в книжках, в жизни — никогда.

Но по-настоящему поразили меня его слова о том, что моя мать посылала ему в тюрьму книги, в которых показано было, как делать то и это. Я точно знал, что мать никогда не навещала отца в тюрьме. Она даже на суд не пошла. Насколько мне известно, в последний раз она видела его в первую брачную ночь. Сказать, что она не вдохновила меня повидаться с отцом, — это значит ничего не сказать. Пэт когда-то уговаривала меня съездить к отцу, но я даже не потрудился ей что-нибудь ответить.

Но я слышал, как Тудлс сказал, что его жена — это слово он произнес с гордостью и любовью — посылала ему забавные книжки из серии «Сделай сам» и он научился делать множество интересных вещей.

— Она слала ему детские книжки, — тихонько пояснил Ноубл, заметив, что я таращусь на них.

Я уставился в книгу и сделал вид, что мне нет до них ни какого дела.

Ноубл всегда считался полезным человеком. С младых ногтей он обращался с инструментами так же, как я со словами. Я дошкольником воображал разные штуки, а он — мастерил их.

Первым делом Ноубл взялся за виноградные лозы, которые разрослись поверх небольшой беседки. За несколько минут он обрезал их совершенно профессионально. Нейт стоял рядом и благоговейно наблюдал за процессом.

— Где вы этому научились? — спросил он.

— Несколько лет батрачил на ландшафтную фирму, — отозвался Ноубл и пошатал старый каркас, на котором росла лоза.

— Я помогу вам это выдрать, — сказал Нейт, но Ноубл его остановил.

— В нем еще есть прок. Найдутся у тебя какие-нибудь доски, чтобы я мог это починить?

— Конечно! За домиком Джеки куча досок!

«Домик Джеки» — это, как оказалось, ее студия. Поверх книги я наблюдал за тем, как Нейт и Ноубл скрылись за студией в поисках досок, о наличии которых я даже не подозревал. Тем временем ревность снова вспыхнула во мне: я увидел, как мой папочка исчезает в тоннеле, ведущем в тайное убежище Тессы. Хотя какое оно тайное, если она водит туда всех в округе?

Спустя несколько минут Джеки вынесла из кухни на подносе высокие стаканы с лимонадом и очередную порцию выпечки Ноубла, на этот раз — остренькой, приправленной сыром, луком и колечками черных оливок. Мне досталась целая тарелка этих штучек. Я очистил от оливок две из них и взялся за третью, как вдруг услышал возглас, от которого едва не выронил все из рук.

Ноубл вышел из-за студии с большой черной папкой в руках.

— Это потрясающе! — Он пролистал фотографии и взглянул на Джеки. — Это лучшие фотки, которые я видел в жизни!

Джеки поставила Ноубла в известность, что он не имел права рыться в ее личных вещах. Однако Ноубл оттарабанил долгую историю о том, как он, поднимая доску, «случайно» открыл окно студии, «случайно» уронил доску внутрь и полез за ней, а потом «случайно» же задел папку и «случайно» увидел фотографии. Едва он успел перевести дух, как Джеки уже просила его оценки. Молила о ней.

  100