Особенно,... 
61 
Чтобы показать ей, какую глупость она сморозила, я выпрямился.
— Я в порядке.
— Посмотри на свою руку! — крикнула она. — Ты весь в крови.
Только тут я заметил, что с моей правой рукой и правда не все в порядке. Времени, чтобы осмотреть себя и установить нанесенный мне урон не хватало, потому что тротуар Сохо начал опрокидываться у меня под ногами. Я не смог сделать ни шага и упал, как куча тряпья. Когда мой бок соприкоснулся с мостовой, все клетки организма завопили от боли. Я почувствовал, как Кэти достала из моего кармана ключи от машины. Она велела мне не двигаться. Я и не двигался. Не смог бы. Должно быть, я закрыл глаза.
Кэти, Коста и Мисти спали, когда я вернулся в приемное отделение. Новости были неплохие. Ребра были разбиты, но не сломаны, а кровь на руке была не моя. По-видимому, я сломал мужику нос, а не челюсть. Разбитые ребра за сломанный нос — счет в мою пользу. При каждом вдохе-выдохе ребра протестовали.
Посмотрев на часы, я предложил всем позавтракать, но сразу понял, что это глупая мысль. Мы влезли в мою машину, и я, как упрямый идиот, заявил, что поведу. У меня был план развезти всех по домам, но это тоже оказалась плохая идея. Кэти села за руль.
Перед дверью Кэти Коста пересел за руль. Он знал недорогое и спокойное место, где можно оставить машину, сказал он. Спорить я не мог. Когда Кэти вела меня из машины к дверям, я понял, что трости у меня больше нет.
— Где моя трость?
— В багажнике автомобиля, сломана пополам, — пояснила Кэти. — Я ударила того типа сзади по голове, и палка сломалась.
— По-моему, я уже говорил, что крутые девушки-католички сводят меня с ума.
Но к тому времени, когда мы поднялись по лестнице, все, чего я хотел, — это проглотить горсть болеутоляющих и лечь спать.
13 февраля 1978 года
Как ни странно, я мог двигаться, не провоцируя сильной боли, но не стремился немедленно начать отработку ударов в гольфе. Большую часть предыдущего дня я провел в постели. Кэти не могла остаться со мной из-за работы. Роль сиделки, вместо того чтобы лечиться от похмелья, выполняла Мисти. Коста сходил в магазин медицинских товаров и принес мне раздвигающуюся металлическую трость. Вначале меня смущала их заботливость, но когда Кэти вернулась, все наладилось. В «скорой помощи», когда мне обрабатывали ребра, Кэти наговорила им три бочки арестантов о том, как я спас ее от нападения двух грабителей. По этой версии, я сломал одному грабителю нос молниеносным ударом правой, а потом тростью огрел второго. Я был для них героем дня, и у меня слишком все болело, чтобы придумывать вариант для Мисти и Косты.
Когда Кэти пришла домой, она выглядела очень мрачной. Конечно, она устала после бессонной ночи, но было что-то еще. Да, сказала она, когда мы остались вдвоем, она встревожена из-за меня, из-за этого нападения, из-за того, что они могут сделать еще одну попытку. И это было еще не все. Она разговаривала с отцом и узнала, что дома ужасная обстановка. Ее мать, к которой вернулась надежда после Хобокена, очень расстроена отсутствием прогресса.
— Она как будто снова его потеряла, — вздохнула Кэти. — И это пробудило в ней горестные воспоминания о смерти Фрэнсиса-младшего. Я не знаю, сколько еще она выдержит.
Я сказал ей, чтобы она отправлялась домой, мать нуждается в ней больше. Разбитые ребра со временем пройдут. А от душевной боли есть одно средство. Я сказал, что со мной ничего не случится, что вряд ли тот, кто стоит за этой грязной работенкой, повторит попытку. Все это время я держал пальцы скрещенными.
— Поскольку завтра ты все равно придешь на вечеринку, я хочу, чтобы сейчас ты поехала домой! — Я пытался шутить. Я знал, что без Кэти праздник не имеет смысла, мне было приятно так думать.
Я договорился, чтобы принесли пиццу — знаменитую пиццу Рэя, пиво и пирог с ревенем на десерт. Пицца — одна из тех вещей, которая может порадовать вас в этом городе. Вы можете получить пирог со свежими фруктами в середине февраля. Коста и Мисти отправились к нему ночевать, чтобы у нас с Кэти было больше места. Мы провели время за нежными поцелуями, слезами и сном.
Когда я проснулся, мне некому было сообщить об улучшившемся состоянии ребер. Коста и Мисти еще не пришли, а Кэти уже вернулась в округ Датчесс. Под душем мне было замечательно, пока я не сделал резкое движение, потянувшись за мылом. Ладно, значит, я не совсем готов принимать участие в твистовом марафоне. Боль быстро прошла. Кэти оставила мне клочок бумаги, на котором была записана часть номера машины бандитов, адрес стоянки, где находилась моя машина, и обещание встретиться со мной в баре «У Пути» завтра вечером во что бы то ни стало. Я написал на обороте ответ, в котором благодарил Мисти и Косту за помощь и приглашал их в бар «У Пути» в четверг вечером.
61 
