34 
– Вообще-то она повела себя нетактично. Могла бы и сама отойти! Хотя танцевала – загляденье!
– Не соглашусь! Партнершино дело – пассивное: когда отпустили – тогда и ушла. В такой ситуации каждой приятно показать: вот как он меня ценит, не хочет отпускать! Ее я не осуждаю! А уж как она там танцевала… С Толей особо не растанцуешься, насколько я заметила!
В результате Лера отошла прочь, чувствуя себя как оплеванная. Тут мелодия закончилась, сменилась следующей, и все отправились танцевать, равнодушно пожимая плечами: зачем вообще этот Юшко заявился на танго именинника, если никто особо не рвется с ним танцевать, да и самому особо никто не нужен?
– Как зовут эту девушку? Я не могу вспомнить! И откуда она? – задала Наташа давно не дававший ей покоя вопрос.
– Я ее вообще не разглядела: спина и спина! – отрезала Лера.
– Рита из «Танго-тауна», – четко отрапортовала Анна. – Но девочка превзошла себя. Постаралась ради нашего Толика!
– Ради почетной роли очередной идеальной партнерши что ж не расстараться?
Наташа в который раз подумала: «Любопытно все-таки, какой же Анна ориентации?»
– Наташ, тебе очень удается мужская партия!
Наташа вздрогнула от двусмысленного комплимента.
– Аня, я не уверена, хорошо ли это, – ответила осторожно. – Может, это портит впечатление от меня, когда я в жен… в роли партнерши?
– Нисколько! Ты и как партнер женственная, в отличие от меня.
Наташа растерялась: что нужно ответить? Хоть бы Лера включилась в разговор: она лучше знакома с этой Анной!
– Молчишь? Ты терпеливая!..
«Что она ко мне привязалась?!» – подумала Наташа с тоской, робко вякнула:
– Да нет, я…
– Обычно после первых пяти минут беседы, – перебила Анна, – задают один и тот же вопрос… Нет, не то, что ты подумала.
Наташа совсем вжалась в спинку кресла.
– Про нетрадиционную ориентацию народ стесняется спрашивать. Удобная формулировка: «Почему ты предпочитаешь партию партнера?» Да, Лер?
Лера звонко рассмеялась:
– Точно! Я тоже так спросила. Прямее постеснялась.
– Ответ между тем прост. Никакой ориентации. Вообще никакой! – Анна усмехнулась. – Так что ты от меня не шарахайся…
– Я не шарахаюсь. – Уверенности у Наташи прибавилось. – А что значит «никакой»?
– Я уж забыла, как это делается. Жизнь отдана танго. – Она отвечала легко, с иронией, чувствовалось, что ей просто довольно редко удается поговорить о себе. – Остаток жизни.
– Так почему все-таки партия партнера? – переспросила Наташа, которой стало интересно.
– Потому что кому интересно танцевать с теткой под шестьдесят.
– Тебе под шестьдесят?! – воскликнула Наташа, сильно споткнувшись на слове «тебе».
– Не льсти! Ну ладно, когда начинала, был полтинник. То же самое. Перспективы, да еще при моей внешности – блекленькие. А танго… Точнее, без танго уже жизни нет. Лучше стать мальчиком и танцевать ночи напролет, чем сидеть старушонкой у стенки.
– Ну, ты уж не кокетничай, – возмутилась Лера. – Старушонка! Мне тоже пятый десяток, так я в старушонки не собираюсь!
– Ты, девочка моя, раньше начала. Тебя тут уже все знают и не забудут. Но партию мальчика я бы на твоем месте начала потихоньку осваивать – про запас!
– Типун тебе на язык!
– Зря, я не заслужила. Я вон и Наташе, молоденькой, хорошенькой, то же самое скажу. Танго надо уметь со всех сторон, из всех позиций…
– Лерочка, вот тут, дальше не надо! Вот мой дом.
Наташа в самый последний момент заметила, что едет по родной улице мимо родимого подъезда.
Выходя, поцеловала Леру, Анну.
– Приятно было познакомиться поближе!
– Приходи завтра. Антошка Синьков будет диджеить. Сплошное нуэво. Оторвешься!
– К моим конфигурациям нуэво не очень-то идет. – Наташа картинно приподняла пышную грудь.
– Никто из мужчин не откажется, – отрезала Анна.
– Девочки, давайте завтра померяемся бюстами, – попросила Лера, – я спать хочу! Аня, заканчивай воспитывать молодежь в духе тангизма-пьяццолизма; поехали!
Наташа помахала вслед отъезжавшей машине. Ноги успели отдохнуть и уже не болели при каждом шаге. Только на щиколотке пульсировала и ныла глубокая ссадина, пропоротая во время милонги Оксаниным каблуком. Если тогда Наташа еще попыталась утешиться иллюзией, что партнер неправильно повел Оксану, то сейчас почти не сомневалась: соперница, такая же несчастливая, как сама Наташа, выместила на ее ноге свою злость.
34 
