Особенно,... 
.
Очередная сказка о Золушке 
22 
А потом пропал тот мальчуган.
И они, эти полицейские, словно переменились, как будто они наконец поняли, что его отчаяние было непритворным.
Потом они обнаружили мальчика.
Когда двое полицейских пришли и рассказали, что мальчик погиб, у него возникло чувство, что он сдаёт экзамен. И словно это была его ошибка, и поэтому Ким Санде Оксой убит, и ему предстояло ответить именно то, что от него ожидали, придать своему лицу то выражение, которое подобает этому поводу. Какому поводу?
Они попросили его составить список. Всех тех, с кем он когда-либо был знаком. Ему следовало начать с семьи. Потом близкие друзья. Затем знакомые, более или менее близкие, бывшие возлюбленные и мимолётные связи, коллеги и их жёны. Это было невозможно.
– Это невозможно, – ответил он и повёл рукой, как будто пытался отстраниться от непосильной задачи; из школьных времён в его памяти сохранились имена лишь четырёх одноклассников. – Да и разве это может помочь?
Женщина в униформе была терпелива.
– Мы попросили о том же родителей Кима, – спокойно ответила она. – Мы собираемся сравнить списки. Найти общих знакомых. Если, конечно, они имеются. Это очень важно. Мы уверены в том, что эти дела связаны друг с другом, а потому нам необходимо обнаружить то, что объединяет ваши семьи.
Тённес Сельбю присел на краешек кровати Эмили, провёл рукой по деревянной спинке, по буквам, которые она написала на светлой поверхности, когда выучила алфавит. Он хотел прижаться лицом к её подушке. Но испугался. Он не сможет вынести её запах.
Ему хотелось лечь на постель, но он не пошевелился. Не мог даже подняться. Он чувствовал боль во всём теле. Наверное, ему всё-таки придётся позвонить Беате. Кто-нибудь, наверное, должен прийти, чтобы заполнить эти пустые комнаты вокруг него.
Тённес Сельбю, не двигаясь, сидел на кровати. Слёзы текли у него по щекам. Он горячо молился. Не Богу, который был где-то далеко и появлялся лишь в сказках, которые Тённес рассказывал Эмили. Он молился умершей жене. Он не заботился об Эмили так хорошо, как обещал Грете за час до того, как она умерла.
15
Человек приблизился к небольшому домику. Заградительная лента в красно-белую полоску всё ещё не была убрана. В нескольких местах она отвязалась и неприятно шуршала на ветру, пока человек осторожно перебирался через забор и прятался в зарослях. Казалось, он точно знал, что должен сделать, но не был уверен в том, удастся ли ему задуманное. Если кто-нибудь увидит его, обязательно обратит внимание на его одежду и запомнит. На нём был тёплый шерстяной свитер с высоким воротником, а сверху куртка из синтетической ткани. На голове большая кепка с наушниками и козырьком, закрывавшим глаза. Высокие ботинки больше подошли бы солдату, готовому к боям в зимних условиях. Они были огромного размера, чёрные, со шнуровкой до верху. Из ботинок виднелись плотные шерстяные носки.
Была ночь на 20 мая, и тёплый юго-западный ветер принёс с собой четырнадцать градусов тепла. На часах было одиннадцать сорок. Мужчина стоял среди кустов крыжовника, которые росли под двумя большими берёзами. Он снял перчатку и медленно провёл рукой по широким брюкам цвета хаки, не сводя глаз с окна на первом этаже. Гардины были задёрнуты. Так не должно было быть. Он хотел увидеть зелёного медвежонка. Мужчина не успел расстроиться из-за этого; он застонал и согнулся. Рука оторвалась от брюк. Две минуты он стоял в полной тишине. В ушах шумело, ему пришлось закрыть глаза, хотя он был испуган и до этого всё оглядывался. Потом он снова надел перчатку, перебрался через забор и, не оборачиваясь, ушёл по узкой улице.
16
В субботу 20 мая Ингер Йоханне проснулась поздно. В отличие от Кристиане: та встала, когда ещё только светало, у неё не было выходных. Девочке определённо нравилось быть одной по утрам, но она никак не могла придумать, как ей вести себя, чтобы не будить маму. Привычное дам-ди-ру-рам из соседней комнаты выдёргивало Ингер Йоханне из постели, как будильник, а Кристиане с шести до восьми необходимо было побыть наедине с самой собой. После того как прямая опасность для здоровья Кристиане миновала, Ингер Йоханне снова вернулась к работе, и каждое утро превращалось для неё в ад – девочка отказывалась собираться в детский сад. Ингер Йоханне обратилась с прошением в университет. Ей повезло: прошение удовлетворили, и теперь она могла каждый второй семестр заниматься исследованиями, не посещая кафедру, до тех пор, пока Кристиане не исполнится десять. Подруги завидовали ей: наслаждайся, советовали они, у тебя есть возможность просыпаться без будильника и спокойно почитать газету с утра. Проблема заключалась в том, что Кристиане требовалось постоянное внимание. Ингер Йоханне даже предположить не могла, чего ожидать от дочери в следующую минуту. Она знала, что Исак осмотрительнее неё и спит гораздо более чутко.
22 
