БОГАТЫРСКИЕ ЗАСТАВЫ

К началу XIV века Русская земля несколько оправилась от бедствий, вызванных татарским нашествием. В центре Руси стало крепнуть Московское княжество, которое начало собирать вокруг себя русские земли. А вот псковская земля из-за своего порубежного расположения вынуждена была постоянно вести войны с западными соседями. Обычно войны начинались с небольших столкновений, и в летописях можно прочитать, например, как однажды немцы убили псковских «гостей» в озере или «ловцов» (рыбаков) на Нарове; в другой раз они убили «псковских послов пять муж» или не дали косить траву на «обидном» (спорном) месте и т. д.

Впоследствии ливонцы уже не ограничивались отдельными столкновениями, а «собрав силы своея множество ратных вой», вторгались в псковские земли, «пленяюще и жгуще волости псковские»… Поэтому с XIV века здесь начало разворачиваться каменное строительство, особенно крепостное. Кроме укреплений в самом Пскове, строились и новые города, например, в середине XIV столетия были возведены каменные стены Острова, через который проходил путь в Смоленск и Литву. Первое сообщение о нем относится к 1341 году: в летописях упоминались посадник Острова, который уже не один год исправлял эту должность, а также церковь Николы. Крепость Острова и городской посад соединялись деревянным мостом «на клетках» длиной около 120 метров. Крепость сообщалась только с одним берегом реки Великой: прохода по мосту на левый, «немецкий», берег не существовало.

Наряду с Островом, важным укрепленным пунктом являлась Велья, защищавшая южные части псковской земли, так называемую Велейщину — богатейший населенный край. Название «Велья» ученые связывают с финским словом «пространный, свободный», однако в нем можно найти и русскую основу: «велий» — великий, большой.

Древняя крепость располагалась на холме высотой 16 метров и размерами 85x270 метров. Со всех сторон холм был труднодоступен, что оказалось благоприятно для возведения на нем оборонительных сооружений. Велья была важной порубежной крепостью: под ее стенами нередко происходили столкновения псковских ратей с немецкими и литовскими войсками. Неслучайно в крепости возвели церковь во имя архангела Михаила — покровителя воинов. В 1408 году город выдержал четырехдневную осаду: тогда «Бог град соблюде и люди сущая в нем».

Сейчас опустели валы Велья, Опочки, Воронича. Еле заметна поросшая травой осыпь фундаментов давно разрушенной крепости в Острове; в Гдове остатки крепостной стены перевиты корнями молодых деревьев… А еще в начале XV века в своем историко-географическом описании Восточной Европы польский путешественник Матвей Меховский сообщал: «Земля Псковская имеет тридцать каменных замков по направлению к Ливонии». Замков было не тридцать, но эта, на первый взгляд, странная ошибка, вкравшаяся в пунктуальное повествование поляка, разъясняется очень просто. Псковские земли охранялись тогда крепостями, которых было почти в три раза меньше, и не все они были каменными. Но каждая из них была шире того понятия «замок», к которому их примеривал странствующий поляк. Для него «замок» — это замок западноевропейского феодала, настороженно и недобро оглядывающий мир стрельчатыми бойницами и отчужденный от его забот. А здесь перед М. Меховским вставали крепкие дома, рожденные заботами мира. Они стояли широко и вольно, готовые принять под свою защиту людей своей земли. Ставили эти крепости всем миром и защищали всем миром. Да так защищали, как М. Меховский не мог тогда видеть нигде!

Братья мужи псковичи! Не посрамим отец своих и дедов. Кто стар — то отец, кто млад — то брат, се же братья надлежит нам живот и смерть потягнем… за свое отечество.

Смутно угадывая ту силу, что поставила эти крепости, и могучее желание мирных людей жить спокойно в своих пределах, М. Меховский и увеличил число крепостей псковского края.

В древности на Руси крепостные и сторожевые башни называли кострами. Некоторые ученые считают, что название это восходит к временам былинным, когда богатырские заставы, стоявшие на дальних рубежах своей земли, зажигали на вершинах холма, горы или иной какой «твердости самородной» сигнальный костер. И тут же в отдалении вспыхивал другой, за ним третий, так и бежала к городам и поселкам тревожная весть. Потом на пограничных рубежах выросли крепости, каждая из которых стала сторожевой башней — каменным костром. Незримая крепостная стена протянулась на Руси на тысячи верст — от города к городу. «И каков город, и какова которая башня мерою… то писано в тех тетратех подлинно, порознь, по статьям».

  113