Особенно,... 
152 
Деревянные церкви с высокими кровлями-шатрами в России строились издавна. Но никто не решался соорудить шатер из камня, слишком сложной это было задачей. И вот однажды безвестный мастер решился на новое дело, на редкое по смелости сооружение. Наверное, с такой же решимостью, сделав себе самодельные крылья из пергамента, прыгали с колоколен отчаянные изобретатели-одиночки Древней Руси, страстно мечтавшие о полете…
Церковь Вознесения
«Полет» церкви Вознесения состоялся. Волей безвестного гения с крутого берега Москвы-реки взметнулся ввысь храм невиданной смелости и изумительной красоты. Словно каменные корни, раскинулись по земле живописные марши его лестниц, ведущих на гульбище. Подобно стреле, неудержимо рвется ввысь его одетый в каменную сетку гигантский шатер. И где-то высоко в небе тает, растворяется в воздухе его небольшая, почти незаметная главка, увенчанная крестом.
Своеобразие и красота необычной церкви ошеломила современников. «Бе же церковь та вельми чудна высотою, красотою и светлостью, яко не бывало прежде сего в Руси», – писал летописец. А другой летописец особо подчеркнул, что завершение храма шатром было устроено именно по образцу деревянного зодчества – «верх на деревянное дело». «Каменный шатер XVI века сыграл в древнерусском зодчестве не меньшую роль, чем смелая конструкция Флорентийского собора в архитектуре итальянского Возрождения», – считают авторы «Истории русского искусства», изданной Академией наук СССР.
Непревзойденная по своей изумительной красоте и изяществу форм, церковь Вознесения стоит в первом ряду выдающихся произведений мировой архитектуры. Знаменитый французский композитор Гектор Берлиоз, побывавший в Коломенском, был потрясен зрелищем храма: «Ничто меня так не поразило, как памятник древнерусского зодчества в селе Коломенском. Многое я видел, многим я любовался, многое поражало меня, но время, древнее время в России, которое оставило свой памятник в этом селе, было для меня чудом из чудес. Я видел Страсбургский собор, который строился веками, я стоял вблизи Миланского собора, но, кроме налепленных украшений, я ничего не нашел. А тут передо мной предстала красота целого. Во мне все дрогнуло. Это была таинственная тишина. Гармония красоты законченных форм. Я видел какой-то новый вид архитектуры. Я видел стремление ввысь, и долго я стоял, ошеломленный».
Высота шатра Вознесенской церкви составляет 28 м, а высота всей церкви – 62 м. Все архитектурные детали храма подчеркивают его устремление вверх. А могучее основание, неторопливый ритм лестниц и галереи, окружающей здание, только усиливают впечатление стремительного подъема.
В облике храма все подчинено идее стремления ввысь. Переход от яруса к ярусу происходит как бы сам собой, органично и без малейшей задержки, неудержимо, но и без видимой торопливости. Нет ничего лишнего, или, по словам Берлиоза, «налепленного». На зрителя не давит масса материала, церковь кажется очень легкой – и это при почти толщине стен, составляющей от двух до четырех метров!
Строгое декоративное убранство подчеркивает красоту пропорций величественного здания. Удачно найденное решение создает зрительное впечатление плавного перетекания объемов храма снизу вверх, что подчеркивает монолитность здания. Весь нижний ярус храма как бы вырастает из берега реки. В каждой части, в каждой детали храма прослеживается основная мысль зодчего: придать постройке легкость и устремленность ввысь. Стремительно взлетающий шатер храма украшен легкой сеткой из белокаменных бусин.
В плане здание храма представляет собой равноконечный крест. Подобные каменные церкви с крестчатым сводом, появившиеся на рубеже XV–XVI веков, утверждали возросшую роль и силу православия: молящихся как бы осенял реально зримый сводчатый крест. Как писал летописец, враги Руси «не возмогоша одолети крестные силы, есть бо нам верным забрало крест честной…»
По своей конструкции здание церкви является единым столпообразным объемом без внутренних опор. Обычной алтарной апсиды у церкви Вознесения нет. Она стоит на подклете, окруженном со всех сторон галереей – «гульбищем». На восточной стороне галереи, опоясывающей храм, сохранился белокаменный трон. Его ножки выполнены в виде львиных лап, а подлокотники украшены резным орнаментом. С этого места московские цари некогда любовались бескрайней ширью, открывающейся за Москвой-рекой, с Николо-Перервинским монастырем, лугами и далекими лесами.
152 
