Последние отзывы

  25  

Полисмен, ни за что ни про что избивший его, выкрикнул грубое ругательство и, перевернув бесчувственного человека на живот, придавил коленями его спину, надел наручники и потащил к машине. Второй покорно ждал своей очереди, и вскоре оба уже были заперты в задней части машины, свернувшей к городской тюрьме.

Камерон сделал большой глоток виски и тыльной стороной ладони вытер пот со лба. Сцена просто потрясла его, особенно наручники! Он не вынесет никаких наручников! И тюрьмы тоже! Лучше уж покончить с собой… если бы хватило мужества. Он всегда страдал клаустрофобией, с годами все усиливавшейся, И в последнее время, оказавшись в комнате без окон, чувствовал стеснение в груди, словно его душили. Перестал пользоваться лифтами, предпочитая подниматься на семь пролетов, чем провести тридцать-сорок секунд в металлической коробке, стиснутым, подобно сардине в консервной банке, вместе с другими сотрудниками.

Господи Боже, почему он не подумал о своей клаустрофобии, прежде чем согласиться на это безумие?

Он знал ответ, но был достаточно пьян, чтобы назвать причину вслух. Жадность. Гребаная жадность. Джон был движущей силой, мозговым центром, умел предвидеть развитие событий на два хода вперед и, кроме того, успел завести связи в финансовых кругах. С пылом и страстью бродячего проповедника-евангелиста он клялся, что сделает всех их богатыми. Дьявол, да они уже богаты! Но он также сумел ловко сыграть на их глупой алчности. И когда начал поговаривать о самоубийстве, уже знал, что они запаникуют. Они не могли потерять Джона и сделали бы все, чтобы он был счастлив.

Именно на это и рассчитывал подонок.

Камерон с глазами, налитыми кровью от пьянства, прикончил бутылку и лег спать. Похмелье было таким жестоким, что на следующее утро он мучился едва не до полудня. Было воскресенье, на работу только завтра….

Немного придя в себя, он составил план. Ему необходимо неопровержимое доказательство для Престона и Даллас. Как только они поймут, что стали игрушками в руках Джона, Камерон потребует разделить лежащие на счету деньги и расстаться с миром. Он не собирается ждать своей доли еше пять лет. После того, что сотворил Джон, Камерон был в состоянии думать только о том, как бы смыться, пока не поймали.

У него тоже были кое-какие связи. Оставалось сделать пару Звонков, До решающей схватки – пять дней. Пять дней, чтобы пригвоздить сукина сына.

Он никому ничего не сказал и в пятницу вечером приехал в «Дули» поздно, около половины седьмого. Преспокойно прошел к своему столику и сел напротив Джона. Официант заметил его и принес обычную выпивку еще до того, как Камерон успел снять пиджак и ослабить галстук.

– Выглядишь хуже некуда! – с обычной откровенностью выпалил Престон. Из их компании он единственный был помешан на здоровье и при каждом удобном случае давал понять, что не одобряет образа жизни Камерона. Сложенный, как олимпийский штангист, Престон одержимо занимался в модном спортивном клубе по пять вечеров в неделю. По его мнению, человек, чьи предплечья не бугрились мускулами, а от живота не отскакивал футбольный мяч, – просто слабак, а уж брюшко… владелец такового был достоин всяческой жалости.

– Засиживался допоздна на работе всю неделю. Устал.

– Пора бы начать заботиться о себе, пока еще не поздно, – буркнул Престон. – Лучше приезжай в мой клуб, начинай поднимать тяжести и пользоваться беговой дорожкой. И ради Бога, никакой выпивки. Подумай о своей печени.

– С каких это пор ты превратился в мою мамочку?

Даллас, вечная миротворица, не могла терпеть разлада, даже самого незначительного.

– Престон просто волнуется за тебя. Мы оба знаем, какому стрессу ты подвергаешься со всем этим разводом и тому подобным. Вот и не хотим, чтобы ты заболел. Мы с Престоном зависим от тебя и Джона.

– Престон прав, – поддержал Джон, крутя соломинку в янтарной жидкости. – Ты и в самом деле плохо выглядишь.

– Со мной все в порядке. И довольно об этом, – пробормотал он.

– Да, конечно, – фыркнул Престон, оскорбленный пренебрежительным тоном Камерона.

Камерон проглотил спиртное и знаком велел официанту принести еще порцию.

– На этой неделе ничего нового? – спросил он.

– Тоска, – пожал плечами Престон. – Но наши дела, по-моему, идут неплохо. Верно, Даллас?

– Точно. У меня тоже все тихо.

– А у тебя, Джон? Что-нибудь интересное? – мягко осведомился Камерон.

  25