252 
История оригинальной русской общественной мысли, по Бердяеву, начинается с 1829 года, когда было написано послание П. Чаадаева Е. Пановой, опубликованное затем в журнале «Телескоп». «Это крик отчаяния человека, любящего свою родину». Чаадаев считает, что русские, как бы, не входят в состав человечества, а существуют лишь затем, чтобы преподать ему (человечеству) урок.
Петр Яковлевич Чаадаев родился 8 июня (27 мая по старому стилю) 1794 года. Уже в трехлетнем возрасте мальчик остался без родителей. После смерти отца и матери он вместе с братом Михаилом попал из захолустья Нижегородской губернии в московский дом князя Д. М. Щербатова, ставшего, совместно с графом Толстым, их опекуном. Отец его, Яков Петрович Чаадаев, в составе лейб-гвардии Семеновского полка участвовал в Шведской компании и получил Георгиевский крест. Выйдя в отставку в чине подполковника, он служил советником Нижегородской уголовной палаты. Когда Яков Петрович женился на Наталье Михайловне Щербатовой, род Чаадаевых соединился с одной из древнейших и именитейших русских фамилий, ведущей свое происхождение от святого князя Михаила Черниговского.
В семье родились двое сыновей — Михаил (1792) и Петр (1794). Большинство исследователей указывает на поразительное сходство Чаадаева с известным историком и общественным деятелем екатерининской эпохи князем М. М. Щербатовым. Мать Чаадаева была дочерью этого знаменитого общественного деятеля, темпераментного обличителя пороков дворянского сословия и царской фамилии. Чаадаев был, как пишет М Н Лонгинов, «вполне внук своего деда, за исключением чинов и лент.»
Биографы отмечают в Чаадаеве не только замечательную образованность, но и чрезвычайный ум, живость характера, самобытность и самостоятельность суждений, большую любовь к книге. Честный, смелый, независимый, отзывчивый, впечатлительный — вот неполный перечень эпитетов, которыми пестрят биографические записки о нем.
В 1808 году Петр и Михаил Чаадаевы вместе с двоюродным братом Иваном Щербатовым поступили в Московский университет. Чаадаев весьма одобрительно отзывался о лекциях ряда профессоров. Но еще более уважительно относился он к сообществу прогрессивно настроенных сокурсников, впоследствии ставших видными общественными деятелями. В одно время с Чаадаевым учились более двадцати будущих декабристов. Наиболее близкие отношения установились между Чаадаевым и А. Грибоедовым, И. Снегиревым, И. Щербатовым, И. Якушкиным, П. Кавериным, Никитой и Артамоном Муравьевыми, А. Якубовичем и др.
Если судить по отзывам Чаадаева о профессорах, то его захватили в студенческие годы такие науки, как русская поэзия и красноречие, философские и политические науки, римское право и история, политическая экономия и дипломатия. Диспуты, литературные кружки, театральные представления, инсценировки судебных процессов — вся атмосфера студенческого общения располагала к свободному обмену мнениями.
В те же годы профессор Цветаев преподавал впоследствии запрещенное естественное право. Критическое отношение его к существующим в России порядкам не могло не быть темой студенческих разговоров. Не только Монтескье, но и Вольтер и Руссо входят в предмет обсуждений. Студентам известны произведения Радищева и Новикова. В собранной к 1812 году библиотеке Чаадаева (одной из самых богатых в Москве), которой активно пользовались его друзья, были и книги, запрещенные царской цензурой.
После окончания университета братья Чаадаевы оказались перед выбором дальнейшего жизненного пути. Предстоящий выбор облегчался семейной традицией — многие родственники Михаила и Петра как по отцовской, так и по материнской линии в разное время служили в лейб-гвардии в Семеновском полку. Отечественная война объединила передовые силы России в едином патриотическом порыве.
В мае 1812 года Чаадаев вступает юнкером в гвардию и затем определяется подпрапорщиком в Семеновский полк. Эта дата позволяет сделать вывод, что отнюдь не карьера, или во всяком случае не только она, привела его в армию. Он шел защищать Россию. Чаадаев — герой Бородина, участник многих сражений. В свете увиденного и пережитого неизбежно должен был задуматься Чаадаев над судьбами мировой истории, над общекультурными процессами и социально-политическими проблемами своей родины. Может быть, революционные события в Испании, в Неаполе, в Греции, в Пьемонте вновь и вновь заставляли мучительно переоценивать и переосмысливать накопленный интеллектуальный и жизненный материал?
252 
