29 
Миссис Крайлинг носила розовый нейлоновый халат, который выглядел так, будто он когда-то предназначался для невесты. Медовый месяц, подумал Арчери, давно закончился, поскольку халат был запятнан, порван и вообще отвратителен. Она сидела в кресле, глядя в окно на кусок земли, огороженной у черного входа. Едва ли можно назвать садом место, где ничего не росло, кроме крапивы в три футы высотой, годной на растопку, и ежевики, целиком опутанной порхающими усиками.
— Вы не забыли, что я должен был зайти, миссис Крайлинг?
Лицо, повернувшееся поверх спинки кресла, могло напугать кого угодно. Белки глаз подчеркивали черные зрачки. Каждый мускул лица был искажен, будто от некоей внутренней муки. Седые волосы, окаймлявшие лицо и стилизованные под подростка, опускались на острые скулы.
— Кто вы? — Она через силу, вцепившись в подлокотник кресла, повернулась к нему. В вырез халата нисходила ложбинка, напоминавшая давно пересохшее русло.
— Мы встретились сегодня утром в суде. Вы написали мне…
Он остановился. Она почти вплотную приблизила к нему лицо, словно хотела тщательно изучить его. Потом издала длинный вибрирующий смех, подхваченный попугайчиком.
— Миссис Крайлинг, с вами все в порядке? Я могу что-нибудь для вас сделать?
Женщина закашлялась, и смех перешел в хрип:
— Таблетки… астма… — Она задыхалась.
Он был потрясен и растерян, но потянулся к бутылочке с таблетками на замусоренной каминной полке.
— Дайте мне мои таблетки, а потом можете… можете убираться!
— Извините, если я побеспокоил вас.
Она не попыталась достать таблетки, но прижала бутылочку к содрогавшейся груди.
От этого движения таблетки заскрежетали, и птица, трепеща крыльями и колотясь о стенки клетки, издала бурное крещендо, напоминавшее не столько песню, сколько крик боли.
— Где мое дитя? — Она имела в виду Элизабет? Должно быть, она имела в виду Элизабет.
— Она ушла. Я встретил ее на крыльце. Миссис Крайлинг, могу я подать вам стакан воды? Может быть, приготовить вам чай?
— Чай? Разве я хочу чаю? Это то, что предлагала мне та полицейская девушка. «Пойдемте выпьем чашечку чаю, миссис Крайлинг». — Ужасный спазм сотряс ее, и она опять откинулась в кресле, пытаясь вздохнуть глубже. — Вы… мое дитя… Я думала, вы будете мне другом… А-ах!
Теперь Арчери напугался всерьез. Он бросился из комнаты в грязную кухню и набрал в чашку воды. На подоконнике валялась целая груда пустых аптечных бутылочек и грязный шприц с такой же грязной пипеткой для глаз. Когда он возвратился, она все еще хрипела и дергалась. Можно ли ему дать ей таблетки, имеет ли он право? Ярлычок на бутылочке сообщал: «Миссис Дж. Крайлинг. Принимать по 2 шт. по мере необходимости». Он вытряс две таблетки на ладонь и, поддерживая ее затылок другой рукой, закинул их ей в рот, подавляя дрожь отвращения, когда она, задыхаясь, разбрызгивала воду. Это все, что он мог сделать.
— Грязно… противно, — пробормотала она. Генри устроил ее поудобнее в кресле и стянул распахнувшиеся полы халата. Движимый жалостью и ужасом, викарий опустился возле нее на колени.
— Я стану вам другом, если хотите, — успокаивал он.
Но его слова произвели обратный эффект. Она сделала огромное усилие, чтобы втянуть воздух. Рот ее распахнулся так широко, что священник мог увидеть в глубине глотки ее трепещущий язык.
— Не друг мой… враг… друг полиции! Забрали мое дитя… Я видела вас с ними… Я видела, как вы вышли с ними.
Он отпрянул от нее. Никогда бы не поверил, что после такого приступа она способна так оглушительно, как ребенок, кричать. Викарий непроизвольно закрыл лицо руками.
— Не позволяйте им забрать ее туда! Не в тюрьму! Они выяснят это там. Она скажет им… мое дитя… Она расскажет им! — С внезапным рефлекторным рывком женщина поднялась — рот распахнут, руки молотят по воздуху. — Они все найдут. Я первая убью ее, уничтожу ее… Слышите?
Французское окно оставалось открытым. Арчери бросился в солнце, в сплошную стену крапивы. Сквозь удушье миссис Крайлинг потоком лились бессвязные непристойности. В изгороди из проволочной сетки оказались ворота, он не запер их. Вытирая пот со лба, священник ступил в прохладную темноту под аркой.
— Добрый день, сэр. Вы не очень хорошо выглядите. Жара действует?
Арчери облокотился на парапет моста, глубоко дыша, когда перед ним возникло лицо инспектора.
29 
