Особенно,... 
46 
- Да, мой бывший муж - тоже увлекающийся человек. Однако предмет его увлечений неоригинален: женщины.
- Но это вполне понятно. Как можно всю жизнь спать с одним и тем же человеком? Я, конечно, не имею в виду конкретно тебя.
- Ты можешь иметь в виду, кого хочешь, я не обидчива.
- Но, Лола, что можно думать о мужчине, которого интересуют только ужасы? Ужасов вполне достаточно и вокруг нас. И потенциал развития этих ужасов огромен - будущее предстает в черном цвете. Зачем же еще что-то добавлять к уже существующему?
- А ты знала, что интересует твоего Родольфа Кантора, в тот день, когда выходила за него замуж?
- Я была матерью-одиночкой с семилетним ребенком на руках. Если бы не он, то я вообще вряд ли вышла бы замуж за кого бы то ни было. И потом, для меня Родольф был директором кинотеатра. В широком смысле.
- В общем, тебе казалось, что его вкусы более разнообразны.
- Ты так хорошо меня понимаешь, Лола. Еще задолго до того неприятного момента в магазине, когда я сделала вид, что не хочу отдавать тебе «Отаку», да, еще задолго до этого, я ощутила исходящую от тебя положительную вибрацию. Я и до сих пор ее ощущаю. Ты не агрессивна, поэтому общение с тобой доставляет удовольствие.
- Может, пойдем исследуем вибрацию Патрика?
- О, да ты за словом в карман не лезешь!
В комнате, щедро увешанной афишами фильмов ужасов и компьютерных игр, погрузившись в изучение какого-то диска, сидел юноша чуть помоложе Ванессы. На поле футуристического боя красная армия истребляла зеленую. Опять эта вечная борьба зеленого с красным, так понравившаяся Ингрид. Дважды кликнув мышью, Патрик Кантор прервал игру и встал, чтобы пожать протянутую ему руку. Он был такого же роста, как мать, однако на этом сходство заканчивалось. Своими светлыми волосами, короткой бородкой и усталым лицом он напоминал миролюбивого фавна. Во взгляде - смутное недовольство. Вызвано ли оно тем, что его прервали во время решающей битвы?
- Это по поводу Ванессы Ринже.
- А вы кто?
- Лола Жост. Я провожу расследование по просьбе семьи.
- Ею движут дружеские чувства, - вставила Рене Кантор с гортанным смешком. - Ну же, Лола, давай, скажи ему, что тобою движут дружеские чувства! К Максиму Дюшану. Видишь ли, Патрик, Лола - милашка, но и она не идеальна. Никто не идеален. Это было бы слишком скучно.
- Ты можешь оставить нас на некоторое время наедине, мадам Кантор? - осведомилась Лола.
- Ладно, хорошо, я вернусь на кухню. Все нормально. Абсолютно нормально. Я знаю, чем себя занять.
Патрик равнодушно наблюдал, как удаляется его развеселившаяся мать, а потом спокойно сказал:
- Родители Ванессы - настоящие ханжи. Они выгнали ее из дома, когда узнали, что она встречается с Фаридом.
- Каким Фаридом?
- Фаридом Юнисом.
- Насколько я понимаю, ты хочешь сказать, что он имеет какое-то отношение к Хадидже?
- Фарид ее брат.
- А где его можно найти?
- Понятия не имею.
- Жаль.
- Фарид исчез уже давно. Говорят, он плохо кончил.
- Кто это говорит?
- Так говорили ученики лицея «Бомарше» в свое время.
- Они с Ванессой расстались?
- Думаю, да, хотя я не в курсе. Я не был наперсником Ванессы. Она была просто моей подругой. Когда мне осточертела работа в кинотеатре моего отца, я предложил это место ей. Она казалась довольной. Но я знал, что долго это не продлится. В глубине души Ванесса мечтала о том, чтобы быть кому-нибудь полезной. Влияние католического воспитания. Любовь к ближнему и все такое. Заметьте, я не против этого, но только в том случае, если человек работает в поте лица и действительно помогает людям. Это гораздо лучше, чем быть ханжой.
- У нее был возлюбленный после Фарида?
- Не могу вам сказать.
- Но обычно такие вещи чувствуются.
- Я бы сказал, что Ванесса выглядела одинокой. Но ручаться не могу.
У юноши были те же интонации и то же чистосердечие, что и у матери. В углу комнаты покинутый компьютер тихо играл одну и ту же воинственную мелодию. Кантор бросал на него жадные взгляды, не скрывая, что жаждет продолжить партию. Вдохновленная воинственной музыкой, Лола спросила:
- А как ты думаешь, были ли у нее враги?
- Нет.
- Ты в этом уверен?
- Абсолютно. Мир Ванессы ограничивался узкими рамками. Две ее подруги да работа в приюте. Кому это могло помешать?
После ухода Лолы Рене Кантор два раза подряд прослушала у себя на кухне «Голубой цвет» в исполнении Майлз Дэвис, а потом пять раз - Патти Смит. Она громко подпевала:
46 
