очень нудно 
151 
Сестрички-близняшки счастливо вернутся на облюбованную службу. Если пожелают. Правда, не думаю, что откажутся: они хоть и не блещут умом, но почётный титул дурочек тоже не спешат примерять на себя. Майс, надеюсь, будет доволен, хотя предвижу обвинение в свой адрес: мол, я же сам всё и затеял, чтобы захватить в свои руки игровой дом. Ну ничего, только дождусь совершеннолетия его отпрысков, и отдам всё обратно с чистой совестью.
Галчонка буду убеждать решиться на вторую попытку. Жаль, если парень откажется: дара у него предостаточно, а оставлять ортис корыстному и недалёкому дядюшке, на мой взгляд, не просто глупо, а почти преступно. И конечно, процесс убеждения существенно упростится, если целитель примет моё приглашение поселиться в мэноре, но тут всё, что могу делать, это ждать. Пусть думает сам, доводов «за» и так приведено с лихвой.
Свалившиеся, как снег на голову, Подворья — хорошо или плохо? С одной стороны, опасно и тягомотно, с другой... Должен же я отыграться? Троица так упорно не желала иметь со мной дела, а теперь вынуждена будет не только мириться, но и прислушиваться к моим словам. Хотя, аглиса лысого они будут прислушиваться! Значит, придётся сражаться не на жизнь, а на... интерес. И вникать в дела старшин. В случае чего, обращусь за советом к дедушке Йе: он не откажет, раз уж и сам изрядно помешал поварёшкой в этой каше.
Мюла и странный слуга, таскающий в новокупленный дом сундуки с серебряной утварью, вот что плохо на самом деле. Перед женщиной я всё же виноват. Пусть её братец не мог похвастаться невинной душой, но смерти не заслуживал, как и трое солдат патруля. А уж следы заклинательского творчества и вовсе дурнейшая новость за год! Завтра с утра постараюсь разыскать Валлора и всё ему рассказать: мой приятель лучше сумеет во всём разобраться, тем более, обладая беспрепятственным доступом к архивам отлучённых. Но как же меня тревожит серебряная полоска на стене коридора...
Ладно, всё это может подождать. И я могу подождать. Вот только, чего? Куда вёл мой путь все прошедшие годы? А может быть, правильнее спросить: к кому? До себя дойти не удалось, до кого-то другого... Лучше не думать. Я и не буду. Сейчас получу своё вино: вот и Вассади вернулся с парой бутылей в корзинке. Может быть, удастся запить им горчинку, отчётливо ощущающуюся на языке? Запить привкус одержанной победы, неумолимо подталкивающей к новым сражениям?
— На ваше счастье, heve, нашёл!
— Спасибо за труды.
— Да какие ж труды? Мой долг — радовать покупателей. А вас чем могу порадовать, hevary?
— Право, я даже не знаю...
Тихий, но вовсе не робкий голос, хотя и особой силы в нём не слышно. Однако нужны ли внешние проявления силы той, чьё настоящее могущество дремлет внутри?
Поворачиваюсь. Наверное, излишне резко, потому что в тот же миг Ливин замечает моё движение и в точности повторяет. Зеркальным отражением.
Ты?
Светлые ресницы дрогнули, бросая тень на прозрачную зелень глаз.
Я. Прости, не искала встречи нарочно: так получилось.
Даже если искала бы... Я не сержусь.
Разве у тебя должны быть причины сердиться?
О, сколько угодно!
Все они рождены мной?
Нет, не все. По правде говоря, ни одна из них: я сержусь только на себя.
Из-за чего же?
Из-за того, что вечно держу чувства в узде и поверяю расчётом каждое веление сердца.
Это не так уж плохо.
Это убийственно.
Для кого?
Для меня. Прости.
За что?
Я трус.
Ты не трус, ты лжец.
Разве?
Сказал, что трусишь, и солгал: в твоих глазах не было страха ни тогда, ни сейчас.
Что же в них было?
Не знаю. Надо подойти поближе и заглянуть.
Заглянешь?
— Ай, как прекрасны влюблённые! — Воздел руки к потолку Вассади. — Как первые весенние цветы на обнажённой земле!
Ливин качает головой:
— Мы не влюблены.
Подтверждаю:
— Мы даже не знаем друг друга.
— А что вам мешает? Узнавайте, впереди долгая жизнь! А бедному торговцу позвольте пожелать вам счастья и... уделить внимание другим покупателям!
Улыбаюсь. Вот ведь пройдоха: осыплет любезностями, только чтобы выдворить из лавки. Ливин выходит на улицу и нерешительно останавливается, словно не зная, в какую сторону шагнуть. Что ж, наступает моя очередь. Мой бросок игральных костей. Он не может получиться неудачным, верно?
— Hevary, позволите спросить?
— Спрашивайте.
— Вассади, конечно, хитрец и обманщик, но сегодня его устами говорила судьба. Я не отказался бы узнать вас поближе. А вы?
— Заманчивое предложение. На всю долгую жизнь?
— Если изволите.
Она делает вид, что задумывается.
— Грешно не слушать судьбу... Что ж, я согласна попробовать.
— Тогда не соблаговолите ли посетить мой дом, hevary? Сегодня в нём будет накрыт праздничный стол, за которым мы вполне могли бы начать наше знакомство.
— Стол? М-м-м... Вы знаете, чем увлечь проголодавшуюся девушку!
— Позволите предложить вам руку?
Прозрачные глаза наполняются светом ещё не надежды, но очень близкого чувства:
— А может быть, и что-то другое?
— И НЕПРЕМЕННО что-то другое!
Мы начнём с начала. С чистого листа. Откроем чернильницу, обмакнём кончик пера и напишем... А что же мы напишем? Четверостишие или целую поэму? Неважно. Главное, теперь всё должно получиться: ведь если заново приступаешь к знакомому делу, прежних ошибок уже не повторишь. Наверное. Может быть.
151 
