Особенно,... 
7 
— Джессика ты опять?
— Хорошо, хорошо. Толстуха была в восторге. Тебя это радует? Может, ты позволишь мне закончить упражнения?
— Сколько угодно. — Элизабет внимательно глянула на сестру. — Только откуда это золото, Джес?
— Какое? — Джессика утерлась полотенцем.
— Твои сережки. Они ведь стоят в десять раз больше, чем дают родители, да и эти деньги ты тратишь на пластинки, Джессика дотронулась до маленькой сережки.
— Ты об этом? Не смеши меня. Конечно, я не покупала их. Тетя Лилы прислала их ей, но вот, не подошли. Так что они мои, Чудесны, не правда ли?
— Да, чудесны. — Элизабет ступила на лестницу, но вдруг остановилась. — Тебе не кажется, что Лила проявляет ни с того ни с сего очень странную щедрость к тебе?
— Не плачь» сестричка. Это не смертельно принять несколько подарков от хорошей подруги.
— Может и так. Ладно, мне еще надо закончить работу по истории. — Элизабет двинулась вверх, — Между прочим, Лиз, — небрежно бросила Джессика, — ты увидишь завтра «кое-что особенное».
— Что ты задумала на этот раз, Джес?
— Ничего, просто я приглашаю тебя на стадион, сразу после школы.
На следующий день, после уроков, Элизабет бросилась к своему шкафчику, в то время как Тодд Уилкинз, ее друг, не спеша подошел к своему.
— Поторопимся. Тодд, я боюсь опоздать.
— Торопиться? Опаздывать? Уроки закончены, можно расслабиться, отдохнуть. — Он обхватил ее выше талии и привлек к себе. — Я знаю, как сделать, чтобы ты расслабилась.
Элизабет прижалась к нему, с радостью позволив его губам коснуться своих.
— Лиз, пойдем гулять, — тихо предложил Тодд. — Мне хочется почувствовать, будто мы одни во всем света — Нет, Тодд, сегодня не могу, — ответила она, вспомнив, что Джессика обещала «что-то особенное». Я чувствую, что-то случится. Могут быть неприятности. Большие.
Тодд поднял ее лицо за подбородок и увидел тревогу в глазах Лиз. Он решил подбодрить ее.
— Ничего не говори. Дай мне глянуть в будущее. — Он сплел свои руки над воображаемым хрустальным шаром. — Эти неприятности пишутся с буквы «J» и выглядят почти такими же красивыми, как ты.
— Ты можешь быть посерьезнее, умник? И не наезжай на мою сестру. В Джессике — только часть проблемы — Она глубоко вздохнула. — Ладно, пусть проблема в Джессике. Некогда объяснять, но мы должны быть на стадионе. Сейчас — Она взяла его за руку и потащила через вестибюль к выходу.
— Хоть намекни, в чем дело! — запыхавшись, выговорил Тодд, торопясь изо всех сил, чтобы не отстать от нее. — Что задумала твоя сестрица, если ты так беспокоишься?
— Живее, Тодд!
— Куда уж живее. Эй, что за шум там, на стадионе?
Они перешли на бег и достигли стадиона, как раз когда потная, хватающая ртом воздух Робин Уилсон проковыляла мимо них.
— Это что еще— прошептала Элизабет. Трибуны были заполнены учениками, часть из которых подбадривала Робин, а остальные с любопытством смотрели за ее движением по кругу.
— Давай, давай, Робин!
— Только не споткнись» Уилсон. Ты разнесешь весь трек! — Элизабет обернулась на эту реплику с намерением осадить шутника и заметила Брюса Пэтмена, небрежно облокотившегося на черный «порше» с презрительной усмешкой на своем красивом лице.
— Умолкни, ты, придурок, — выпалила она. Потом, повернувшись к Тодду, тихо сказала:
— Я готова кое-кого убить на месте. — Элизабет обратилась к Лиле и Каре:
— Как вы могли поступить так с Робин или еще с кем-нибудь?
— Олимпийские игры среди жиртреста, — услышала она знакомый голос за спиной. Это замечание заставило Лилу, Кару, Брюса и всех, кто мог расслышать, захлебнуться от смеха.
— Джессика Уэйкфилд, это невозможно! — вскипела Элизабет. Сестра сидела в стороне, старательно игнорируя присутствие Брюса, так как недавно порвала с ним. Невероятный эгоизм Брюса чуть не превратил Джессику в его прислугу. Застав его с другой девушкой, Джессика дала выход накопившемуся возмущению.
Она не ответила Элизабет.
— Не кажется ли вам, что Робин демонстрирует высший шик своими пропотевшими шортами и могучим бюстом? Ее округлые формы прекрасно смотрятся, правда? — подлила масла в огонь Лила.
Окружающие заржали снова.
Элизабет была взбешена.
— Вы все трое, вы, да что с вами говорить! — Она направилась к совсем измотанной Робин, стоявшей, прислонясь к забору.
Лиз прошла всего несколько шагов, как до нее донесся голос Джессики:
— Может, если она будет ежедневно пробегать по сто тридцать семь кругов в течение пяти лет, то потеряет немного жира!
7 
