Последние отзывы

  27  

В самом ли деле кому-то моя помощь пришлась кстати? Капитан уверен, что да. Хельмери и Проводник, имени которого я так и не спросил, наверняка присоединятся к мнению Наржака. А я почему-то не чувствую ни правильности, ни удовлетворённости.

«И не почувствуешь...» — вздохнула Мантия.

Почему?

«Потому что перевернул страницу... Вот, скажем, резчик, что делает из дерева занятные вещицы: он вкладывает в свой труд душу, каждую снятую стружку пропитывает своим потом и своими мыслями, извлекает из полена один завиток за другим, когда же заканчивает, может лишь вспоминать радость созидания, но испытать её снова способен, только начав новый труд. Понятно?..»

И мне не обрести покоя? Я обречён вечно начинать сначала? Возвращаться на одно и то же место?

«Конечно нет... С каждым шагом ты удаляешься от истоков, с каждой прожитой минутой — от мига рождения... Но пусть шаги похожи один на другой, зато отличаются друг от друга пяди земли, принимающие касания твоих ступней...»

А если я устану шагать?

«Вот тогда и будешь думать, как быть дальше. Пока же тебе предстоит долгий путь...»

Которого я хотел избежать.

«Вот как?..»

Да, признаюсь: не собирался возвращаться. Что я могу дать тем, кто меня ждёт? Очередные сомнения и неприятности? Нет, без моего участия чужие жизни идут куда ровнее.

«Иногда прямиком к скорой гибели...»

Не думаю, что ученикам Рогара сейчас хоть что-то угрожает: Егеря должны были проводить их до поместья и наверняка справились с поручением. А потом и сам Мастер наведается, да ещё вместе с Ксо. Нет, совершенно не о чём волноваться. Я им не нужен.

«А у них самих ты спросил, нужен или нет?.. Кроме того, ты выполнил только треть порученного тебе, справившись с демонами в душе юного мага... А как же остальные? Вряд ли их демоны слабее и безобиднее... Хочешь бросить детей?..»

Да уж, дети! Сами скоро детьми обзаведутся. Пора переставать их учить.

«И это говорит тот, кто не прекращает собственного обучения ни на минуту...»

Я всё время учусь? Ерунда! Я лентяй, не страдающий прилежанием.

«Поэтому уроки судьбы и становятся такими трудными: чтобы усваивались лучше...» — съехидничала Мантия.

Ну и чему я научился сейчас?

«Тому, что не всегда нужно решать за других, но всегда следует предлагать решения: вдруг придутся ко двору?..»

Хм... Верно. Но это не всё.

«Тебе виднее... Так что ты усвоил ещё?..»

Что иную мечту можно исполнить и безо всякого чуда, а от иной отказываешься, потому что понимаешь: не столь уж она прекрасна и необходима.

«Вот видишь, сколько всего ты узнал! Но если никому не расскажешь о своих открытиях, они могут пропасть зря. К тому же... Позволь тебя поздравить!..»

С чем?

«С первым сотворённым собственными руками tah’very^[2]!..»

И правда. Сотворил... Или натворил? А, какая разница! Важно, что обезопасил мир от кровожадного райга, а взамен получил грозное оружие. Правда, как и всякое оружие, оно может быть применено не только во вред, но и во благо, попался бы разумный хозяин.

«У тебя есть такой на примете?..»

Вообще-то я обещал лук Бэру. Но как ты правильно напомнила, в душе у этого парня ещё есть занозы, которые нужно было бы вытащить, прежде чем вручать подарок. Следовательно...

«В путь!..»

Согласен!

Оглядываюсь. Пройденное за время болтовни с Мантией расстояние увело меня за пределы маленького поселения, на рейде которого останавливалась для расставания с одним из пассажиров шекка. Туман скрадывает очертания деревьев и топит в грязно-белой пелене далёкие силуэты домов. Никого и ничего. Тихо, как всегда перед рассветом, пока солнце ещё не оторвалось от горизонта и не начало бодро карабкаться вверх, в прозрачную синеву. Что ж, самое время для вознесения молитвы. Правда, надеюсь, она недолго будет оставаться таковой, предпочтя превратиться в беседу...

Кругляшек серебряной монеты, отрытый на дне сумки, приятно похолодил ладонь. Кажется, у меня завалялось несколько его товарищей, но их прискорбно мало для продолжительного путешествия. Зато для намеченной забавы довольно и одного «орла».

Щёлкаю пальцами, отправляя монету в полёт. Серебро тускло сверкнуло, описало дугу и упало в дорожную пыль, звякнув о камешки. Задерживаю дыхание. Прикрываю глаза. Прислушиваюсь. Так и есть: неторопливые шаги и стук посоха. Сзади. За моей спиной.

— Доброй дороги!

— Которой именно? — Спрашивают меня из тени капюшона.

  27