55 
Почему ты пришла?
Потому что ты попросил.
Но ты не должна выполнять все людские просьбы, долетающие в синюю вышину.
А ты не должен глупить больше необходимого, но разве кто-то из нас во всем следует своему долгу?
Я не нужен тебе, ведь так?
Но я нужна тебе, не правда ли?
Сейчас - да.
А потом - нет? Я не знаю.
Я знаю. Мы оба знаем, но каждый лишь свое. И это прави-льно, потому что понимать всех на свете - вредно. Но я понимаю.
И понимая, позволяешь себя убивать? И понимая, разделяю желание убийцы. Ты не принадлежишь миру. И мир не принадлежит мне. Не забывай этого. Не забуду. Мир свободен. И я свободен?
Решай сам. Но ты не видел еще всех ликов свобода. Всех? Их много?
Столько же, сколько сторон у зеркала, которое ты разбил. И что будет, когда я узнаю все три стороны свободы? Тогда ты ответишь на свой вопрос. На который из многих?
Он сам выберет время и место своего рождения. А до той поры… Прощай. Кого?
Своих обидчиков. Только помни: простить не значит смиренно подставить шею под нож. Прощение славно тем, что никогда не приходит без приглашения.
Значит, эту старушку…
Прощай.
На сей раз слово, небрежно оброненное Эной в мое сознание, могло означать что угодно, поскольку вслед за ним наступила тишина и внутри, и вовне. Знахарка закрыла дверь, вернулась к столу, взялась за новый пучок травинок и продолжила заговор:
- Тук-тук, старые гости уходят прочь, гости новые на порог сту…
- А разрешения хозяина эти новые гости спросили?
Женщина вздрогнула всем телом. Обернулась. Посмотрела на меня с тем выражением, которое я так не люблю и сам в себе, и вокруг. Со страхом.
- Как ты…
- Это не имеет значения. Я пришел, чтобы спрашивать, а не отвечать. И я жду ответов.
Она стиснула пальцами край стола.
- Ответы? Какие…
- Как делается приворот?
- В Травяных рядах не занимаются…
- Это я уже слышал. От старосты. И он ведь не просто так направил нас сюда? Он знал, что вы поступите угодным ему образом, верно? Он знал, что вы… А что вы, собственно, пытались сделать?
Знахарка отвела было взгляд, но по некотором, приятно недолгом размышлении благоразумно решила, что человек, избежавший ее чар, не удовольствуется одним лишь молчанием.
- Между нами и правда есть договоренность. Я помогаю старосте отваживать нежелательных покупателей, но не покушаюсь на их жизни! - Последним словам женщина уделила больше чувства, чем всей предыдущей беседе.- Я не убийца!
- И как именно вы отваживаете таких, как мы?
- Зачем спрашиваете, вы же сами все…
- Видел и испытал на себе?.Да. Но мои ощущения - лишь одна сторона монеты, а я хочу знать, что изображено на другой.
Она могла отговориться тем, что мне будут непонятны знахарские чудачества, могла наплести с три короба, могла… Но согласилась уступить силе.
- Все зависит от голоса. У кого-то он гулкий, у кого-то звонкий, у кого-то мягкий, у кого-то иссушенный. А к голосу уже подбирается и настой.
- Вы говорите о…
- О таких, как я,- сказала Иррун, то ли насмешкой, то ли горечью выделив слово «таких». Она повернулась ко мне, опираясь на стол.- Подчинить волю другого человека можно, если только он на некоторое время станет жить так же, как живете вы, если его кровь будет течь так же быстро или медленно, как течет ваша. Есть травы, ускоряющие кровоток, есть те, что его почти останавливают, и каждый из нас знает, какие травы подходят к его голосу.
- Каждый из вас… А кто же вы такие?
- Сказители. Хотя раньше, когда-то давным-давно, нас называли Повелителями душ. Но те времена прошли.
Значит, Повелителей можно встретить где угодно, но саму встречу вряд ли сможешь запомнить. Так, драгоценная?
«Ты решил вздремнуть посреди бела дня?…»
Нет. Глаз не смыкал. Почему такой странный вопрос?
«А почему такой странный ответ? Несколько минут назад твое сознание вело себя так, будто ты спишь и видишь сон…»
Сон? Так вот на что все это было похоже…
«И, видимо, страшный, потому что ты хотел проснуться, но никак не мог».
А ты не подумала, что меня следует разбудить?
«Подумать не значит иметь возможность исполнить, любовь моя».
Ты не можешь вмешиваться в сознание?
«Я живу в нем, как гость, и мне положены строгие пределы. Закрыть ставни и задвинуть засов, преграждая путь незваным посетителям,- это одно, но двигать столы и бить посуду - совсем другое».
55 
