Особенно,... 
10 
Изолированные параллельные города. Как поддерживать связь?
Небесные Корабли — основное средство передвижения. Гл. герой — Капитан.
Слесари «открывают» новые вещи, а не просто чинят и паяют.
Эгиды как грязь — откуда?
Возможность наблюдения на расстоянии.
Движение возле поста Ветцеля у входа отвлекло Диего от заметок. Кучка служителей в белых фартуках окружила женщину, которая ростом была выше их всех. Персонал прилагал усилия, чтобы не пустить ее в ресторан, но она не вступала в пререкания — просто развела неумелых официантов и уборщиков широким движением рук и направилась в главный обеденный зал, прямиком к Диего. Все посетители провожали ее потрясенными взглядами, как будто она неодета.
Но Волузия отнюдь не допустила такой оплошности. Она была все еще в рабочей одежде, состояние которой служило свидетельством последних трудностей, с коими она встретилась на своем многотрудном посту.
Волузия Биттерн служила брандмейстером и была заместителем руководителя «Эсмонд кастерлайн иррегуларз», одной из десяти пожарных компаний Гритсэвиджа. Ее наряд выглядел следующим образом: напоминающая формой ведерко малиновая шляпа с золотыми кокардами; вулканизированный плащ до щиколоток, укрепленный огромными пряжками; двубортный ярко-синий шерстяной жакет с бронзовыми пуговицами; высокие сапоги, поддерживаемые эластичными подтяжками, по всей длине которых наколоты различные значки. Респиратор свисал на ленте на грудь.
Смелыми шагами пересекая зал, Волузия сбросила плащ и швырнула его ошарашенному официанту. Униформа, находившаяся под плащом, являла собой прискорбное свидетельство недавнего сражения. Кожа сапог блестела от воды, а сами сапоги при ходьбе заметно скрипели. На шляпе отчетливо виднелась вмятина. Плечо жакета было подпалено. Даже на расстоянии ярда или двух Диего уловил густой запах, напоминающий мускус.
Такое состояние одежды менее храброй женщины могло бы вызвать жалость. Но Волузия не была типичной представительницей своего пола. Ее рост составлял более шести футов, вес на пятьдесят фунтов превышал вес Диего, и при этом ни единая клеточка ее привлекательного широкого торса не была склонна накапливать жир. Внушительная грудь в пропорциях соответствовала цветущим бедрам, а сильные ладони мало в чем уступили бы размерами лезвию топора. На фоне большинства женщин — да и многих мужчин — Волузия смотрелась как мощный борец на собрании карликов. Наконец подруга Диего добралась до его столика и заметила экземпляр «Зеркальных миров», который он положил на ее стул, желая устроить ей сюрприз.
— Новый рассказ! Лучшее, что я увидела за сегодняшний день! Дай я тебя поцелую!
Волузия немедленно перешла от слов к делу, склонилась к Диего, чтобы стиснуть его руки, и запечатлела на его губах и части подбородка влажный поцелуй. В его ноздри проник запах дыма, пропитавшего ее волосы. Затем она выпрямилась и сказала:
— Вот так. Теперь ты меня поцелуй и докажи, что не сердишься за то, что я так опоздала!
И, не дожидаясь, пока Диего исполнит ее просьбу, Волузия повторила свой звонкий поцелуй.
Диего покачнулся, зная, что ужинающие зрители готовы разразиться аплодисментами и сдерживаются лишь из приличия.
Волузия рассмеялась и сняла шляпу. Волнистые темно-рыжие волосы длиной примерно в ярд водопадом рассыпались по плечам. Она небрежно бросила шляпу на стол — пустой стакан для воды полетел на пол и разбился. Затем Волузия тяжело опустилась на стул, прямо на журнал, только что вызвавший у нее столько восклицаний, но о котором она тут же забыла в приливе чувственного удовольствия.
— Ко всем чертям, я голодна! Официант! Меню нам!
Пока официант спешил к ним, Диего изучал возбужденное лицо Волузии: густые брови над темными глазами; нос, скорее плебейский, нежели изысканный, и не оставляющий поводов сомневаться в его доминировании на лице; широкие, полные губы, за которыми скрываются зубы поразительной белизны — зубы, особенно выделяющиеся на ее лице при вечернем свете.
Если смотреть на лицо Волузии как на единое целое, то можно увидеть, что оно отмечено такой красотой, какой Диего в женских лицах никогда прежде не наблюдал. Он в очередной раз подивился тому, что Волузия его полюбила.
— Я возьму гору креветок, салат из зелени и шестнадцать унций отборного филе. Только шестнадцать унций в готовом виде! [5] Ах да, еще две печеные картофелины с колечками лука. А ты, Ди, что будешь пить? «Арканум»? Упс! А мне, пожалуйста, большой бокал процеженного «Тэтвига».
10 
