Последние отзывы

  3  

И вот мы едем.

Мы – это я, моя мама и художница Ольга со своей племянницей Аней.

У отца в этом году с отпуском не получилось, поэтому он обещал присоединиться к нам позднее, хоть на несколько дней.

Утром он отвез нас к поезду. Мы заняли свое купе, распаковали, как водится, вещи. Я сразу же припала к оконному стеклу. Мимо проплывали городские окраины, вскоре они сменились предместьем – деревенские дома и домики, сады… Поезд вырвался на свободу и заметно набрал ход.

Я отвернулась от окна и посмотрела на Аню. Мы с ней не очень хорошо знакомы. Так, виделись пару раз. Она из другого города, иногда приезжает к Ольге погостить. В общем, ничего особенного. Можно, конечно, сказать, что она симпатичная. Но я тоже не из последних, так что…

Я поймала на себе пристальный взгляд Ани и быстро отвела глаза.

– Девчонки, вы бы вышли пока в коридор, мы полки застелем, – сказала мама.

Я поднялась и вышла, Аня последовала за мной. Мы молчали. Мама и Ольга снова заговорили о фестивале.

Дело в том, что когда мы покупали путевки, нас предупредили о том, что в этом году в хваленом Ольгином ущелье будет проходить фестиваль транс-музыки.

– Вы подумайте, – сказала туроператор, – может, вам лучше в другое время поехать.

– Почему? – удивилась мама.

– Ну, мало ли… может, слишком шумно будет.

– Нет, другого времени у нас не будет, – ответила мама. – Дочь переживала, что ей там будет скучно, теперь, судя по всему, скучать не придется.

Оператор пожала плечами:

– С другой стороны, может, вам понравится. Я предупреждаю потому, что меня директор турбазы просил всех ставить в известность, вот я и ставлю.

Дома я первым делом полезла в Интернет и лихорадочно принялась искать все, что только можно, об этой самой транс-музыке.

Родители толком ничего не могли объяснить. Мама предположила, что это что-то этническое, мол, корни где-нибудь в шаманизме и прочее. Папа только хмыкнул и засомневался, надо ли нам туда ехать.

– Знаем мы, – сказал он, – наркоманов понаедет – тьма. Они не агрессивные, но воровать будут.

В Интернете много чего есть про наркоманов, но меня они не интересовали. Зато я узнала, что в основе транс-музыки действительно лежат древние культы, на меня высыпался целый список совершенно неизвестных мне имен музыкантов и ди-джеев, объявления о выступлениях и концертах. Также я узнала, что подобные фестивали проводятся ежегодно, причем в разных странах. Даже в пустыне Сахаре. Конечно, я поделилась с родителями добытой информацией. Мама расслабилась:

– Я же говорила – этническая музыка, – повторила она.

– Увидишь, – неопределенно пообещал отец.

* * *

С постелями было покончено. Мы вернулись в купе и уселись напротив друг друга. Надо было как-то поддержать беседу с молчаливой Аней.

– Ты раньше была на этой турбазе? – спросила я.

– Нет.

– Аня с родителями обычно ездит, – сказала Ольга, – а в этом году ее со мной отпустили.

– Понятно…

– И все-таки мне интересно, – заговорила мама, – если там предполагается провести фестиваль, то почему продают путевки обычным туристам?

– Там две турбазы, – стала объяснять Ольга, – одну выкупили эти самые трансы, а мы будем на другой.

– А ты откуда знаешь? – удивилась мама.

– Звонила нашему директору, – сказала Ольга.

– И что он говорит?

– Ну, он не очень доволен тем, что происходит у соседей, – призналась Ольга. – Там какие-то проблемы у него с устроителями фестиваля, я, честно говоря, не совсем поняла. Ты не волнуйся, Наташа, нас это не касается.

– Хотелось бы верить, – ответила мама.

Она старше Ольги, лет на десять, но дружат они давно. Как-то так у них получилось. Когда-то случайно познакомились в одной компании, потом работали вместе в компьютерной фирме. В общем, я Ольгу знаю, сколько себя помню. Для меня она – скорее подруга, чем взрослая тетя. Мы, например, вместе ходим по магазинам, она часто приглашает меня в кино, по телефону болтаем, с ней интереснее, чем с ровесницами. А тут эта Аня… Я поняла, что просто ревную Ольгу, и растерялась.

Еще перед отъездом Ольга просила меня подружиться с Аней, рассказывала о том, какая она классная, только немного зажатая. Вроде, родители у нее строгие и все такое. Пока я видела, что Аня старается вести себя тихо: молчит, в разговоры не вступает, дичится. Да, навязали на мою голову!

Между тем Ольга организовала чай, мы разместились у столика и устроили что-то типа позднего завтрака.

  3