41 
– Ах, ну да, «Стрелок», неплохо в своем роде. Понимаешь, о чем я толкую?
В этот вечер Элиот был за рулем лимузина, Раджи сидел с ним рядом с толстым коричневым конвертом на коленях.
– Вот он, – сказал Элиот. – Слева.
Они были на углу Шредер. Раджи подумал, что, похоже, это не старый загородный клуб – с пальмами по фасаду, в броском голливудском стиле былых времен. Вот и знаменитый перекресток Голливуд-бульвар и Вайн. Здесь все по-старому, ничего не изменилось. Элиот повернул за угол и сказал, что в клубе этом бывал частенько – ему нравится, когда играют свинг, а плясать джиттербаг он просто обожает. Он осведомился, любит ли тот плясать джиттербаг. Раджи ответил, что это не его стиль. Джиттербаг – это здорово, заверил его Элиот. Он сказал, что даже старики здесь пускаются в пляс.
Они могли припарковаться на стоянке за клубом, с тыльной стороны кирпичной стены, тянущейся по Шредер, или же могли воспользоваться гаражом через улицу. Так где остановимся? Раджи колебался – альтернатива ставить машину за стеной или въезжать в гараж ему не слишком улыбалась. Но Элиот вдруг воскликнул: «Ага!», так как стоявшая перед ними машина тронулась – видно, кто-то решил уехать из клуба пораньше, и Раджи сказал:
– Становись на это место.
Это удачно – поставить машину на улице, здесь свет неяркий – стена, и огни у входа в клуб сюда не достигают. Элиот припарковался, и они вылезли, причем конверт Раджи оставил на сиденье. Элиоту он велел оставаться на месте, сделав это распоряжение поверх машины. Он уже растолковывал ему, что тот должен делать, но сейчас сказал это вторично. Элиот кивнул, и когда он поднял руки, чтобы пригладить волосы, бугры мускулов на голых предплечьях самоанца – он был в безрукавке – так и заходили, перекатываясь. Раджи в этот вечер был в своей черной кепке задом наперед, черной куртке под кожу. Дойдя до козырька над входом в клуб, он оглянулся на оставшегося позади на тротуаре Элиота. Тот накинул на себя нейлоновую куртку из магазина «Для крупных», где он покупал себе одежду, – образцовый телохранитель, смирный, несмотря на свое экзотическое происхождение, умеющий держать язык за зубами при всей своей болтливости.
До Раджи из клуба доносилась танцевальная музыка – играл большой оркестр, но что играл и слышал ли он раньше этот мотив, определить он не мог. У входа по отдельности стояли и покуривали двое. Один из них – низенький, коренастый, оглядевшись, подошел – Джо Лаз был в темном костюме, пиджак распахнут, пузо в белой рубашке наружу, углы воротничка скручены, галстук в красную полоску, сломанные очки.
– Поздненько ты!
– Почему? Всего на пять минут и опоздал. Джо опять направился ко входу.
– Слышишь? «Жемчужная нить», старая пьеска Гленна Миллера. А только что играли «Чаттанугу-чу-чу».
– Вот черт, пропустил, – сказал Раджи. – Люблю эти «чу-чу». Денег хочешь? Следуй за мной, приятель.
– Никакой я тебе не приятель, кретин! Однако получить денежки ему хотелось, и потому он пошел. Раджи спросил его, нравится ли ему танцевать джиттербаг. Джо не ответил – заговорил он, лишь приблизившись к машине.
– А это чучело зачем сюда приволок?
– Это Элиот меня приволок, – сказал Раджи. – Он мой шофер. – И, обратившись к телохранителю со словами: «Дай сюда конверт, пожалуйста», пояснил Лазу: – И заодно мой казначей.
– Педрила черномазый, – сказал Джо, – но дело, видать, знает.
– Элиот с Самоа, на случай, если тебе это невдомек.
– Ага, с того Самоа, что в Алабаме.
В руках у Элиота теперь был толстый конверт, и, подняв бровь, он протягивал его Джо. Тот выхватил конверт и повернулся, чтобы уйти.
Раджи сказал ему:
– Ты взглянуть на деньги не хочешь?
Джо Лаз, остановившись, покосился на него.
– Зачем?
– Я имел в виду – пересчитать.
– Зачем это? Я доверяю тебе, черномазый. Ты же не вручишь мне куклу, правда?
Он вновь собрался уходить. Тут Раджи сказал:
– Погоди минутку, приятель, слышишь? Хочу показать тебе одну штуку.
Открыв багажник лимузина, Элиот вытащил оттуда бейсбольную биту и передал ее Раджи, который держал ее так, чтобы Лаз мог хорошенько ее рассмотреть.
– Мне понравилась твоя идея держать в багажнике бейсбольную биту, помнишь, ты говорил?
Вот я и послал моего подручного Элиота купить мне биту. Как тебе она?
Джо Лаз лишь произнес:
– Красная бита?
Он протянул руку, и Раджи кинул ему биту движением, каким мальчишки кидают жребий: попеременно хватают биту, и чья рука окажется выше, тот и бьет первым. Но в тот вечер жребия они не кидали. Джо сунул под мышку конверт и обеими руками ухватил красную биту. Он сказал:
41 
