Особенно,... 
30 
– Джессика, – с обидной снисходительностью произнесла Лила. – Посмотри на часы.
– И что? – недоумевала Джес. – Сейчас наверняка уже часов десять, так что из этого?
– Да ничего! – Лила принялась втолковывать ей, как маленькому ребенку. – Это же студенты колледжа. Они раньше половины одиннадцатого не появляются. У них так заведено. Приходить рано – фи!
Джессика чувствовала себя идиоткой.
– Понятно. А я думала...
– Джессика! – крикнула Элизабет. – Звонила миссис Беквит и просила сделать магнитофон потише.
– Началось! – застонала она. Джессика знала, что соседи станут жаловаться, но чтобы так рано...
Грохот стоял действительно невыносимый. Но пробиться к магнитофону через танцующую толпу было невозможно.
«Успеется», – подумала Джессика и сначала решила посмотреть, не нужно ли поставить на столик еще закуски.
– Джес! – Сквозь грохот музыки она услышала голос Лилы. – В дверь звонят. Это, наверное, Дрейк.
Джессика выбежала в прихожую. Она помнила: надо наконец убавить громкость и закрыть дверь в кабинет матери.
– Если туда кто-то залезет и испортит мамины работы, я вряд ли доживу до своего семнадцатилетия, – бормотала она.
Джессика изобразила радушие и открыла дверь. По спине пробежали мурашки.
Девушка чуть не упала в обморок. Никогда в жизни она не видела столько здоровых парней – лет по восемнадцать-девятнадцать (если не больше), уже изрядно накачавшихся пивом. Кошмар!
«Может, они ошиблись домом? – с надеждой подумала она. – Лучше бы просто набраться смелости и закрыть перед их носом дверь!»
– Лила! – промычал один из «гостей».
Споткнувшись о порог прихожей, он завалился на девушку, крепко ее обняв.
– Это Дрейк. – Лила повернулась к Джессике. – А с ним, наверное, его друзья...
При этих словах в дом ввалилась дюжина подвыпивших бугаев.
– Джес, у нас кончилась... – Элизабет открыла рот и застыла как вкопанная. – Что здесь происходит? – наконец выдавила она шепотом, вертя в руках пустую бутылку из-под содовой.
Но Джессика, словно лишившись дара речи, с ужасом наблюдала, как вся эта толпа ломилась в гостиную.
– Кто это, Джес? – повторила вопрос Элизабет. – Надо их выставить, они же весь дом перевернут. Фу! – Она сморщила нос. – Ну и несет же от них.
– А чего ты от меня-то хочешь? – спросила Джессика сестру измученным голосом. – Ладно, может обойдется. Наверное, они неплохие ребята. Все-таки приятели Дрейка.
– А кто такой этот Дрейк? – Элизабет совершенно не понимала, что случилось. – Кстати, Джес, нам нужно что-то сделать с музыкой, а то миссис Беквит на стенку полезет.
Джессика глубоко вздохнула и направилась было в гостиную, но в дверь опять позвонили – это пришли ее подруги по женскому школьному сообществу, которые о чем-то оживленно болтали и хихикали.
– Как же все здесь поместятся? – простонала Джессика, закрыв лицо руками.
«Только бы все обошлось, – думала она, боясь даже заглянуть в гостиную. – Господи, только бы они весь дом не разнесли!»
К половине двенадцатого вечеринка была в самом разгаре. К этому времени почти все было съедено и выпито. Но, к ужасу Джессики, парни из колледжа выгрузили из багажников своих машин ящики пива и втащили их в дом. Тощая, нескладная девушка по имени Луиза – ученица старших классов и, конечно, член «Пи Бета Альфа» – поглощала одну банку пива за другой. В кратких перерывах между ними она сливалась в экстазе танца с парнем из компании Дрейка по имени Тэд. Сам Дрейк повалил Лилу на кушетку и начал целовать ее; Питер Уэст ушел минут десять назад, в сердцах громко хлопнув дверью. Четыре раза подряд Джессика убавляла громкость музыки, но все время кто-то опять врубал ее на полную мощность. Она наконец поняла: все бесполезно.
«Просто нужно плюнуть на все и веселиться вместе со всеми».
– Джес! – крикнула Элизабет из своей комнаты.
На часах было без двадцати двенадцать.
– Опять звонила миссис Беквит. Она в ярости. Говорит, что если ты наконец не сделаешь музыку потише, она позвонит в полицию.
– Черт! – пробормотала Джессика и попыталась еще раз продраться к стереосистеме.
– Ребята, если не хотите иметь дело с полицией, мы должны убавить громкость.
Но она тщетно старалась перекричать общий гул – никто даже не слушал. Брюс Пэтмен бешено танцевал с Луизой, которая уже была бледна как смерть. Дрейк и Лила, то и дело переругиваясь, возились на кушетке. В углу комнаты Уинстон Эгберг пытался репетировать свои фокусы перед зачарованными зрителями. Публика просила его превратить хрустальную вазу миссис Уэйкфилд в кочан капусты. Джессику затошнило – казалось, все это происходит не с ней, хочется только закрыть глаза и представить, что все ушли.
30 
