4.

Поражает тема доклада.

Нас учили, что Советский Союз готовился к отражению вражеского нашествия. Если так, то на совещании высшего командного состава надо было решить один только вопрос: как вражеское нашествие отразить. Почему же этот вопрос не обсуждался? Почему главной и единственной темой совещания было подготовка к вторжению в Центральную Европу?

Мы видели горестного Жукова, который еще в июне 1940 года, подобно плачущей Ярославне, скорбел о грядущих жертвах. Коль так, откажись от доклада! Если в тебе осталось сорок граммов совести, если тебе дорога судьба страны и ее народа, встань и скажи: не о наступлении надо думать, дорогие товарищи, а об отражении агрессии! Прежде чем насиловать чужую жену надо подумать над тем, как свою собственную от изнасилования уберечь. Прежде чем планировать вторжение в Германию, давайте подумаем об обороне своей страны.

После войны Жуков объяснял свои слезы при отъезде в Киев в июне 1940 года весьма возвышенно: «Я окончательно укрепился в мысли, что война близка, она неотвратима… Но какая она будет эта война? Готовы ли мы к ней? Успеем ли мы все сделать?» Это он рассказывал нам после драки. Почему эти красивые слова он не сказал там, на совещание высшего командного состава? Почему он не задал эти вопросы Сталину и другим товарищам из Политбюро? Вместо этого Жуков с высокой трибуны совещания говорил совсем другие слова: «Необходимо воспитывать нашу армию в духе величайшей активности, подготовлять ее к завершению задач революции путем энергичных, решительно и смело проводимых наступательных операций». (Накануне войны. Материалы совещания высшего руководящего состава РККА 23-31 декабря 1940. Москва. Терра. 1993. Стр. 151)

Вот его цель: завершение Мировой революции. Вот его метод: внезапные сокрушительные наступательные операции.

5.

Историки-коммунисты нашли объяснение, почему Жуков на совещании говорил не об отражении агрессии, а о завершении задач Мировой революции путем агрессивной войны. Объяснение вот какое: Жуков планировал быстренько отразить агрессию, и тут же перейти в наступление. Хорошо придумано. Но придумано задним числом. И если Жуков планировал быстренько отразить агрессию, а потом бросить Красную Армию в решительное наступление на территорию противника, то следовало так и поступить. Следовало эту самую агрессию быстренько отразить. Отчего же не отразил?

Одно из двух: или никакое отражение агрессии вовсе не планировалось, или планы отражения агрессии в два счета оказались нереальными и невыполнимыми, то есть дурацкими.

Я склоняюсь к первому объяснению: об отражении агрессии никто не думал, агрессия Германии против СССР считалась невозможной, потому стратегическая оборона Красной Армии не предусматривалось и не планировалось. И об этом говорит стенограмма совещания и множество других документов: об отражении агрессии ни Жуков в своем докладе, ни другие докладчики и выступающие даже не вспомнили. Жуков говорил о внезапном нападении на противника. «Победу обеспечит за собой та сторона, которая более искусна в управлении и создании условий внезапности в использовании сил и средств. Внезапность современной операции является одним из решающих факторов победы. Придавая исключительное значение внезапности, все способы маскировки и обмана противника должны быть широко внедрены в Красную Армию. Маскировка и обман должны проходить красной нитью в обучении и воспитании войск, командиров и штабов». (Накануне войны. Материалы совещания высшего руководящего состава РККА. 23-31 декабря 1940. Москва. Терра. 1993. Стр. 151)

  29