29 
— Несомненно, но Теобальд ничего не боится. Разве что того, что небо упадет ему на голову… О Сервоне этого не скажешь. Ты же видел его, когда мы заезжали в особняк в день свадьбы. Он был не просто напуган, он был в ужасе!
— Я с ним не знакома, — заметила маркиза де Соммьер, — но можно попытаться поставить себя на его место. Дворецкий заканчивал приготовления к свадебному банкету, но вместо счастливых новобрачных и многочисленных гостей к нему явились возмущенные мексиканцы, заявившие, что его хозяин до церкви не доехал. Они приказывают ему отослать ресторатора и уже готовые блюда, но не забывают оставить себе разносолы, чтобы плотно позавтракать. Потом эти люди усаживаются за стол и приказывают Сервону приготовить им комнаты и проследить за прибытием багажа. Не все в этом мире, мой дорогой Адальбер, могут похвастаться такой же беспримерной выдержкой, как наш Теобальд! Он всегда готов последовать за вами на край света и покончит с собой, если какой-нибудь негодяй осмелится посягнуть на ваше святилище!
— Жиль познакомился с Сервоном на войне, этот малый храбро дрался! — заметил Альдо.
— Это совсем другое, и тебе это отлично известно! Поэтому не говори глупостей! Нам нужно найти Сервона, чтобы обо всем его расспросить. План-Крепен, с завтрашнего утра…
— У нас нет времени ждать новостей из церкви Святого Августина, — Альдо не дал тетушке Амели договорить. — Мы сейчас же поедем в магазин на Вандомской площади и поговорим с Ричардом Бэйли. Он должен знать, где живет Сервон. Если же ему это не известно, то мы заглянем на набережную Орфевр.
Маленький красный «Амилькар» всего за несколько минут преодолел расстояние от парка Монсо до элегантного антикварного магазина Вобрена. Когда друзья вошли, господин Бэйли занимался с клиентом, которого заинтересовала редкая настольная ваза из севрского фарфора[37]. Англичанин вовсе не удивился их появлению. Это было заметно по его немного печальной улыбке, которой он приветствовал вошедших:
— Добрый вечер, господа! Я скоро освобожусь. Жерар проводит вас в мой кабинет, — добавил он, незаметным жестом подзывая к себе высокого молодого человека, которого Вобрен два или три года назад определил ему в помощники.
Англичанин до мозга костей, хотя и родился в Бордо, Жерар Кандели обладал той же сдержанной элегантностью, той же учтивостью и такой же фигурой, что и Бэйли. Он был высоким и худощавым, черный пиджак и брюки в полоску подчеркивали стройность его силуэта. Зная, с кем он имеет дело, Кандели проводил князя и его друга в кабинет самого Вобрена. Это была комната средних размеров с высоким потолком, где были собраны предметы мебели, гобелены и безделушки, некогда украшавшие известные замки. Молодой человек предложил им сесть.
— Что-нибудь выпить? Или господа предпочитают чай?
Альдо и Адальбер испытывали одинаковое отвращение к национальному английскому напитку, и оба выбрали коньяк.
— Но мы не хотели бы мешать господину Бэйли, — извинился Морозини. — Возможно, нам следовало его предупредить о нашем визите?
Молодой Жерар рассмеялся:
— Не беспокойтесь, князь! В какое бы время вы ни пришли, господин Бэйли обязательно бы оказался занят с человеком, выдающим себя за клиента, который под предлогом возможной покупки пытается что-нибудь у него выведать! И он уйдет с пустыми руками во всех смыслах этого слова.
— Значит, господин в магазине не собирается приобрести этот прекрасный образчик севрского фарфора?
— Это бы меня сильно удивило! Весь день одно и то же. В магазин заходит человек, выбирает тот или иной предмет, просит подробно о нем рассказать, внимательно его рассматривает, а между делом задает вопросы, которые ему самому кажутся хитрыми. Только они не имеют никакого отношения к антиквариату, а касаются лишь исчезновения господина Вобрена.
— Но почему же Бэйли им отвечает? — проворчал Адальбер. — Куда проще было бы просто выставить этих субчиков на улицу!
— Вы абсолютно правы, но… Мы не знаем заранее, не окажется ли в этой веренице подлинный знаток и любитель антиквариата. А вот и господин Бэйли!
— Покупка состоялась? — поинтересовался Альдо.
— Если бы! — Со вздохом пожилой англичанин опустился на великолепный табурет с ножками в виде буквы «X», обитый алой шелковой узорчатой тканью. — Этот господин, как и все остальные, желал узнать, нет ли у нас свежих новостей. Должен признать, что действовал он весьма ловко! Но наша прелестная ваза его не интересовала. Спасибо, Кандели, — поблагодарил он молодого человека, передавшего ему стакан с виски. — Пора, видимо, последить за собой, а то после того злополучного дня я стал злоупотреблять нашей национальной панацеей!
29 
