Особенно,... 
79 
Ее провели в номер, где она, выпотрошив свой пакет, вытянулась на кровати. Но лежать не смогла. Спустилась к берегу. Было время отлива. В песке лежали на боку несколько сгнивших рыбацких лодок, похожих на выброшенных на берег китов. Луиза шла по щиколотку в воде, далеко в солнечной дымке группа мужчин вытаскивала сети.
Она долго бродила по кромке теплой воды. В голове не было ни одной мысли.
В сумерках она пообедала в гостиничном ресторане. Заказала рыбу, выпила вина и, чуть опьянев, вернулась в свой номер. Улегшись в постель, набрала номер мобильника Арона. Сигналы остались без ответа. Она написала ему эсэмэску: Ты мне сейчас нужен - и отправила ее. Такое ощущение, будто она послала сообщение в космос и никогда не узнает, дошло ли оно до адресата.
Она заснула, но рывком проснулась. От какого-то звука. Вслушалась в темноту. Этот звук вырвался у нее самой? Ее разбудил собственный храп? Она зажгла ночник. Одиннадцать часов. Не стала гасить ночник, поправила подушки и поняла, что сна ни в одном глазу. Хмель улетучился.
В голове всплыло воспоминание — рисунок, сделанный Хенриком в самые трудные отроческие годы. Он тогда замкнулся в себе, спрятался в незримой пещере, куда ей не было доступа. Луиза сама ненавидела подростковый возраст, время прыщей и всяческих комплексов, мыслей о самоубийстве и жалостливого гнева по поводу несправедливостей мира. Хенрик был полной ее противоположностью, все держал в себе. Но однажды вышел из пещеры и молча положил рисунок на кухонный стол. Весь лист был выкрашен в кроваво-красный цвет, только внизу вырастала черная тень. И все. Он никак не пояснил рисунок и не сказал, почему отдал его ей. Но она решила, что поняла.
Страсть и отчаяние постоянно сталкиваются друг с другом, и их единоборство в итоге, когда жизнь прошла, не выявляет победителя.
Рисунок Луиза сохранила. Он лежал в старом сундуке дома у Артура.
Посылал ли Хенрик рисунки Арону? Еще один вопрос, который ей хотелось ему задать.
Слабо гудел кондиционер, какое-то многоногое насекомое медленно ползало по потолку.
Еще раз она попыталась обдумать случившееся. Распахнув все свои чувства, вернулась в прошлое, стараясь отыскать связующее звено и объяснение смерти сына. Осторожно двигалась маленькими шажками и думала, что Арон словно бы находится рядом. Он был близок к ней сейчас, ближе, чем всегда, начиная с первых месяцев брака, когда они любили друг друга и все время страшились, что в их общности расстояние займет слишком много места.
Ему она пыталась изложить свои мысли, словно беседовала с ним или писала письмо. Будь он жив, он бы сообразил, что она пыталась понять, и помог разгадать то, что она только смутно предполагала.
Хенрик умер в своей постели в Стокгольме, напичканный снотворными. На нем была пижама, простыня натянута до подбородка. Для Хенрика это был конец. Но был ли это конец истории или чего-то, еще продолжающегося? Может, смерть Хенрика лишь звено в длинной цепи? Он что-то обнаружил здесь, в Африке, среди умирающих в Шаи-Шаи. Что-то, превратившее неожиданную радость или, как выразилась Назрин, скорее исчезнувшую грусть в чувство страха. Но отчасти здесь присутствовала и ярость, желание Хенрика взбунтоваться. Против чего? Против чего-то, что крылось в нем самом? Что его мысли, его мозг крадут или прячут так же, как мозг Кеннеди после убийства в Далласе? Или же он сам пытался вломиться в чей-то чужой мозг?
Луиза ощупью двинулась дальше. Словно бы продираясь сквозь леса вокруг Свега, где валежник и заросли кустарника не дают идти вперед.
У него была квартира в Барселоне и крупные денежные средства. Он собирал статьи о шантаже больных СПИДом. В нем нарастал страх. Чего он боялся? Того, что слишком поздно понял, что вступил в область, где подвергался опасности? Видел ли что-то, чего ему не следовало видеть? Обратил ли кто-нибудь на него внимание или сумел прочитать его мысли?
Чего-то не хватало. Хенрик все время находился в одиночестве, хотя вокруг были люди — Назрин, Лусинда, Нунью да Силва, непонятная дружба с Ларсом Хоканссоном. И все-таки он был один. Эти люди редко упоминаются в его записях, он практически не пишет о них.
Наверняка были еще люди. Хенрик не из породы волков-одиночек. Кто эти другие? Где они — в Барселоне или в Африке? Со мной он часто говорил о прекрасном электронном мире, где можно создать сеть и наладить связь с людьми со всего света.
79 
